Образцы проповедей.

Каждому пастырю, чтобы быть продолжателем великого дела Христа Спасителя - спасения людей, необходимо, по заповеди Господней: "Идти в мир и проповедовать Евангелие всей твари" (Мк. 16:15), т.е. быть проповедником.

1. Основоположная Проповедь (I век).

Проповедь Христа Спасителя.

Проповедь свв. Апостолов.

2. Проповедь Мужей Апостольских (II век).
3. Проповедь III-го века (III век).
4. "Золотой Период" Христианской Проповеди (IV-V вв.).
5. Византийская Проповедь (с VI по Х вв.).

Иисус Христос во все времена был, есть и будет не только идеалом для пастырей-проповедников, но и предметом христианской проповеди. Он "Альфа и Омега, начало и конец" (Откр. 22:13) всему, в том числе и христианской проповеди. По словам св. апостола Павла, в проповеди "никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос" (1 Кор. 3:11).

Поэтому и Сам Он - "Свет миру" и "Единый Учитель," "Дверь овцам," "Путь и Истина," "Врач" и "Пастырь," "Истинная лоза виноградная" и "Хлеб жизни," "Воскресение и жизнь" (Ин. 8:12; Мф. 23:8; Ин. 10:7; Ин. 14:6; Мф. 9:12; Ин. 10:14; Ин. 15:1; 6:35; 11:25 и др.).

Причиной "схождения с небес" и воплощения Сына Божия была предвечная Любовь Божия к человеку, так и началом Его проповеди явилась та же любовь, но уже в виде "жалости." "Видя толпы народа, Он сжалился над ними, ибо они были изнурены и рассеяны, как овцы, не имеющие пастыря" (Мф. 9:36 ср. Мф. 14:14; 15:32; Мк. 6:34; 8:2 и др.). В своей проповеди воплотившийся Сын Божий как бы ещё больше снисходит к человеку, в самую глубину его греховного сознания, как врач к больному (Мф. 9:12), и указывает выход из этого положения - спасение.

Человек должен сознавать своё бедственное положение и изменяться. Слово Христово указывает ему выход: "Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию" (Мф. 9:13; Мк. 2:17; Лк. 5:32). Покаяние и есть изменение.

Поэтому началом проповеди Господа Иисуса Христа было возвещение о приближении Царства Божия, призыв к покаянию и вере в Евангелие, в возможность спасения чрез Господа Иисуса Христа каждого человека (Мк. 1:15; ср. Мф. 4:17).

Иисуса Христа постоянно окружал народ, слагая в своём сердце каждое Его слово. Следуя за Господом, люди забывали свои житейские дела и насущные телесные потребности. Тысячи шли вслед за Учителем в пустыню, поддаваясь всеувлекающему действию Его слов, теснились вокруг Него, ловя каждое слово Учителя. Краткое слово, краткий призыв Спасителя обращали на путь правый грешников (Закхея, Мытаря, блудницу, разбойника). Даже люди, настроенные с предубеждением к Галилейскому Проповеднику, не могли устоять пред всепобеждающей силой Его слов. Слуги, посланные иудейскими архиереями и книжниками схватить Господа Иисуса в Иерусалимском храме, вернулись, не исполнив повеленного им. В своё оправдание они отвечали: "... Никогда человек не говорил так, как этот человек" (Ин. 7:46). Слова Господа настолько поразили слуг, что они забыли страх и последствия неисполнения приказа пославших их и в своё оправдание указали лишь на невиданную и неслыханную силу слов Учителя.

Самаряне враждебно относились к иудеям, но когда в их городе они услыхали проповедь Спасителя, то просили пробыть у них несколько дней и с верою внимали Его учению (Ин. 4:39-42). Жене же самарянке, возвестившей им о приходе необыкновенного Человека, они говорили: "Уже не по твоим речам веруем, ибо сами слышали и узнали, что Он истинно Спаситель мира, Христос" (Ин. 4:42).

Проповедь Господа Иисуса была чрезвычайно проста и доступна слушателям по своей форме. Спаситель не произносил ораторских речей, но говорил краткие изречения или притчи и нередко Сам изъяснял их. Христос Спаситель употреблял в Своей проповеди притчи, как вспомогательное средство для воспитания и назидания людей, мало подготовленных и не способных сразу же вместить всю глубину Его учения. Притча легче воспринималась и была понятнее для людей простых. Даже Своих ближайших учеников - Апостолов Господь часто поучал притчами. На вопрос учеников, почему Господь говорит народу притчами, Спаситель отвечает, что со временем, когда окрепнет просветится их разумение, Он ясно будет говорить им, но внешним людям, не понимающим тайн Царства Небесного, лучше сказать притчами (Лк. 8:10; Ин. 16:25-29).

Проповедь Иисуса Христа всегда была жива и образна. В видимой природе Господь почерпает множество сравнений, с помощью которых Он возводит мысль человека от мира земного к миру небесному. Всё окружающее в поучениях Христа становится образом духа: сеятель, семя, поле, плевелы, виноградники, лоза, море, сеть, рыба, стадо, пастырь, купец, жемчужина и многое другое - все эти образы помогали Спасителю внедрить в души божественные истины для их спасения.

Божественное достоинство небесного Учителя видно не только во внутреннем духе и характере Его учения, оно отражается и во внешности слова - в языке и стиле. В речах Спасителя нигде нет ни одного тёмного, неясного слова, не видно и никаких искусственных построений. Язык везде предельно прост, но эта простота нисколько не умаляет высоты учения. Стиль везде ровный, отличающийся естественностью и удобопонятностью. Каких бы предметов не коснулась речь Спасителя, - всегда она верна себе, всегда отражает чистоту, благородство и священную серьёзность без всякой человеческой чувственности и сентиментальности.

Эти слова Господа относятся исключительно к Апостолам. Христос во время Своей земной жизни запрещает Апостолам идти с проповедью к язычникам и самарянам. Это требовалось божественным планом Домостроительства спасения человечества: Евангелие, прежде всего, должно быть возвещено древнему народу Божия завета, которому обещан был Мессия, Который приготовлялся к принятию Его и в сердце которого Он и явился. Только уже после Своего Воскресения, когда смертью Христа разрушено было средостение между иудеями и язычниками (Ефес. 2:14), Господь послал Апостолов и к последним, во весь мир с проповедью Евангелия (Мф. 28:19).

"Ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное" (7).

"Больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте" (8).

"Не берите с собою ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха, ибо трудящийся достоин пропитания" (9-10).

"В какой бы город или селение ни вошли вы, наведывайтесь, кто в нем достоин, и там оставайтесь, пока не выйдете " (11).

"А входя в дом, приветствуйте его, говоря: мир дому сему" (12).

Обычное у иудеев приветствие, вырающее благожелание счастья: мир дому сему, в приложении к христианскому пастырю, может получить особенное значение. Священник есть служитель мира, как служитель Иисуса Христа, принёсшего на землю людям мир с Богом и ближними, а отсюда и внутренний мир с самим собою - душевное спокойствие. Вот почему, где бы ни являлся священник, везде он должен быть вестником и проводником этого мира. Он также должен всюду вносить мир людям с Богом, ближними, с самим собою и, прежде всего, самого себя поставить в такие отношения с прихожанами, чтобы его всегда встречали с любовью, именно как миролюбца, отца и друга...

"И если дом будет достоин, то мир ваш придет на него; если же не будет достоин, то мир ваш к вам возвратится" (13).

"А если кто не примет вас и не послушает слов ваших, то, выходя из дома или из города того, отрясите прах от ног ваших" (14).

"Истинно говорю вам: отраднее будет земле Содомской и Гоморрской в день суда, нежели городу тому" (15).

"Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков: итак будьте мудры, как змии, и просты, как голуби" (16).

В образном и сильном выражении Господь ясно и наглядно показывает Апостолам их отношение к миру и мира к ним: Апостолам, действительно, и пришлось быть в таком положении, в каком находятся овцы (символ невинности, кротости и терпения), окружённые отовсюду волками (символ жестокости и кровожадности). Как же они должны были действовать в таком случае, гонимые и внешне - беззащитные? Христос внушает им пользоваться мудростью и осторожностью змия; но как в слове Божием змий часто служит образом не одной мудрости, но иногда - ещё хитрости и лукавства, то Спаситель присоединяет, что Апостолы с мудростью змииной должны соединять непорочность и чистоту голубя.

"Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас, и поведут вас к правителям и царям за Меня, для свидетельства перед ними и язычниками. Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как или что сказать; ибо в тот час дано будет вам, что сказать, ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас" (17-20).

Слова: "остерегайтесь же людей" составляют вывод из предыдущих слов Спасителя - итак, нужно остерегаться тех людей, которые выше названы волками, нужно быть мудрыми в обращении с ними, не идти без нужды на опасности, не вызывать без необходимости вражды и преследований, ибо жизнь Апостолов дорога и необходима для Церкви Христовой. Как же должны были вести себя Апостолы, предстоя на судилищах, в синагогах иудейских, пред правителями и царями языческими? "Cвидетельства перед ними и язычниками," исповедание Христа и обличение противников Его - вот только что, и ничто другое, должно занимать все мысли их и в эти самые критические моменты их жизни. При этом бедным и необразованным рыбарям иудейским естественно было смутиться пред людьми образованными, пред сильными мира сего, смутиться и беспокоиться о том, как и что, говорить им. Господь успокаивает их, повелевая не заботиться об этом, ибо Сам Дух Отца, т. е. исходящий от Отца Святой Дух тогда будет говорить в них.

"Предаст же брат брата на смерть, и отец - сына; и восстанут дети на родителей, и умертвят их; и будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется" (21:22).

"Когда же будут гнать вас в одном городе, бегите в другой. Ибо истинно говорю вам: не успеете обойти городов Израилевых, как приидет Сын Человеческий" (23).

"Ученик не выше учителя, и слуга не выше господина своего: довольно для ученика, чтобы он был, как учитель его, и для слуги, чтобы он был, как господин его. Если хозяина дома назвали веельзевулом, не тем ли более домашних его?" (24:25).

С одной стороны, здесь продолжается предсказание Господа об участи, имеющей постигнуть Апостолов, причём объясняется и естественность такой участи. Нет ничего удивительного в том, что скорби и гонения ждут их в мире; Апостолы и пастыри суть продолжатели того же самого дела, за которое преследовали всю жизнь и, наконец, предали крестной смерти его Совершителя, следовательно, и они должны, продолжая это дело, ждать такого же отношения к себе.

"Итак не бойтесь их, ибо нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано" (26).

"Что говорю вам в темноте, говорите при свете; и что на ухо слышите, проповедуйте на кровлях" (27).

"И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне" (28).

"Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены; не бойтесь же: вы лучше многих малых птиц" (29-31).

"Итак всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным" (32:33).

"Кто принимает вас, принимает Меня, а кто принимает Меня, принимает Пославшего Меня; кто принимает пророка, во имя пророка, получит награду пророка; и кто принимает праведника, во имя праведника, получит награду праведника. И кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды, во имя ученика, истинно говорю вам, не потеряет награды своей" (40-42).

Проповедь св. Апостолов была непосредственным продолжением проповеди Иисуса Христа и поэтому имела с ней много общего. Как при жизни Спасителя, по Его повелению, они проповедают Царствие Божие, так и после Воскресения Христова Царство Божие остаётся основной темой их проповеди (Деян. 8:12; 19:8; 20:25; 28:23 и т. д.).

Митрополит Антоний (Вадковский), говоря о связи апостольской проповеди с проповедью их Учителя, пишет: "Учение Апостолов было не только продолжением учения Самого Иисуса Христа, но оно было как бы собственное слово Спасителя, только возвещаемое чрез посредство учеников." Несмотря на такую тесную связь всё же в содержании проповеди Апостолов можно отметить важное отличие от проповеди Иисуса Христа. Как Спаситель, так и Апостолы свидетельствовали об истине, но Господь свидетельствовал об Отце и о Себе Самом, а Апостолы свидетельствовали о Господе Иисусе Христе. Христос Спаситель не только проповедью, но и самим делом - воплощением, крестной смертью и воскресением, совершил спасение человеческого рода; Апостолы же только возвещали миру это спасение.

Митрополит Антоний (Вадковский), говоря об апостольской проповеди, пишет: "... поражает успех этой проповеди, её могучее действие на слушателей и, как непосредственное следствие всего этого, неимоверная быстрота ей распространения... Конечный плод проповеди апостольской был одним из величайших событий в истории христианства. Небольшое число проповедников, "малое стадо" (Лк. 12:32) учеников Господа, люди простые и некнижные, покоряют мир своей проповедью, не употребляя для этого никаких других средств, кроме своего простого и безыскусственного слова. Событие, поистине, чрезвычайное..."

Другое обстоятельство, содействовавшее быстрому распространению апостольской проповеди было политическое объединение древнего мира под владычеством римлян. Широкая веротерпимость римского правительства первоначально способствовала миссионерской деятельности Апостолов. Известно, что когда иудеи в Ахаии напали на апостола Павла и привели его пред судилище, то проконсул Галлион сказал им: "Иудеи! Если бы какая-нибудь была обида, или злой умысел, то я имел бы причину выслушать вас. Но когда идёт спор об учении, и об именах, и о законе вашем, то разбирайтесь сами: я не хочу быть судьёю в этом. И прогнал их от судилища" (Деян. 18:11-16). Такое отношение к делу апостольской проповеди со стороны римских чиновников, было весьма благоприятно для её беспрепятственного распространения.

Не вмешиваясь в политическую, гражданскую и социальную жизнь общества, всегда придерживаясь принципа учения Иисуса Христа, который Он выразил в словах "Царство Мое не от мира сего"(Ин. 18:36) и "Царство Божие внутрь вас есть" (Лк. 17:21), св. Апостолы обращались к жизни духовной, указывали способы созидания и устроения благодатного царства в душах людей. Они, по словам св. Иоанна Златоуста, "оставили землю... говорят все о небесном, предлагают... другую жизнь, и иной образ жизни, иное богатство и иную бедность, иную свободу и иное рабство и иную смерть и иной живот, другой мир и другое общество, - всё иное." Не касаясь вопросов внешней жизни человека, христианское учение со временем, по мере своего распространения проповедью всеобщей духовной свободы и равенства, любви и братства, оказало существенное влияние и на многие стороны внешней жизни, смягчив жестокие нравы общества.

Огромное значение в деле распространения апостольской проповеди имели личности самих проповедников и их отношение к слушателям. Прежде всего, обращает на себя внимание полная убеждённость их самих в истинности проповедуемого ими учения, удивительная гармония между их проповедью и жизнью и необычайная любовь Апостолов к своим слушателям. Глубокое убеждение Апостолов в истине того, что они проповедовали, сообщало их речам вдохновенный характер и придавало им неотразимую силу, увлекавшую их слушателей. Без этого внутреннего убеждения ни благоприятные исторические обстоятельства, ни новость христианского учения не принесли бы успеха.

Необходимым условием успеха является полное согласие жизни с проповедуемым учением. Между словом и делами Апостолов всегда существовала неразрывная связь. Они проповедовали о самоотвержении ради Господа и сами оставили свои родные домашние очаги и отказались от всех житейских привязанностей, чтобы следовать за Господом. Учили о любви к Богу и ближним и сами показывали высочайший образец этой добродетели. Проповедовали о терпении и сами безропотно переносили все бедствия, гонения и болезни. Говорили о смирении и свои собственные великие труды вменяли ни во что. Не было ни одного вопроса возвещаемого ими учения, которого бы они не осуществили в своей жизни. Поэтому и слова Апостолов принимались слушателями без колебаний, как выражение действительного факта, неоспоримой истины, осуществление которой слушатели видели своими глазами в лице самих проповедников. В этом заключается источник силы и необычайной действенности апостольской проповеди. Учение Апостолов - христианство не есть отвлечённая философская теория, дающая пищу одному только уму, но оно есть живой дух, живая сила, которая проникает всё существо человека, просвещая его ум, очищая сердце и направляя его волю к деятельности, согласно с волей Божией и нравственными законами. Но ни одна из добродетелей не оказывает столь могущественного действия на других людей, как любовь. Любовь, по словам апостола Павла, есть совокупность совершенства (Колос. 3:14). Любовь Апостолы проявляли в своей проповеднической деятельности в наивысшей степени. Они любили своих слушателей, как отцы детей, как матери своих младенцев. С полным усердием они заботились о спасении каждого человека, не забывая о его материальных нуждах. Апостолы помогали бедным и угнетённым, собирали милостыню на вдов и сирот. Взаимопомощь всех членов христианского общества времён Апостолов служила важной причиной быстрого распространения христианства в обществе.

Из Посланий св. Апостолов видно, что право учить и проповедовать в первенствующей Церкви принадлежало далеко не всем членам Церкви. Свидетельствовали о Христе действительные свидетели, имевшие особое право - посланничество, ибо, по словам Апостола Павла, "как проповедать, если не будут посланы?" (Рим. 10:15).

Св. апостол Павел не только сам был всем своим существом предан делу христианской проповеди, но и ревностно заботился и о насаждении во всех основанных им общинах истинных пастырей проповедников. Основным положением Апостола было, чтобы предстоятели церквей были и учителями. Где апостол Павел сам поставлял предстоятелей, он подвергал их предварительному испытанию, главным образом, в способности их к учительству. Это же заповедует он делать своим ученикам - апостола Тимофею и Титу (2 Тим. 2:12 и Тит. 1:5:9). Пресвитер и диакон должны были иметь естественные способности к учительству и обладать ещё особым призванием к этому великому делу (1 Тим. 3:2: 6: 13). Но чтобы не быть в неизвестности как в этом. так и в других его свойствах, он должен быть тщательно исследован в этом отношении (1 Тим. 3:10; Тит. 1:9). Те, кто находился уже в должности в момент постановления этого правила, не должны не радеть о своих духовных дарах (1 Тим. 4:14; 2 Тим. 1:6), но должны развивать эти дары чрез занятие Писанием (2 Тим. 3:14-17), а также стараться приобрести большую опытность в наставлении (1 Тим. 3:13). Они должны заботиться не о том только, чтобы самим назидать, но и о том, чтобы способ их назидания был примером и образцом для прочих членов общины, которые в своих наставлениях должны сообразоваться с этим способом (1 Тим. 4:12). Они должны показать прочим членам общины, что они сами не перестают заботиться о своём самоусовершенствовании (1 Тим. 4:14-16).

Самые наставления Апостола относительно внутренней, церковной проповеди касаются частью её содержания, частью формы и способа изложения. В первом отношении он предостерегает от постановки в проповеди вопросов пустых, софистических, по образцу языческого красноречия: "И увещевать некоторых, чтобы они не учили иному и не занимались баснями и родословиями бесконечными, которые производят больше споры, нежели Божие назидание в вере... Некоторые уклонились в пустословие, желая быть законоучителями, но не разумея ни того, о чем говорят, ни того, что утверждают" (1 Тим. 1:3:4:6:7; 4:4-7). "Негодных же и бабьих басен отвращайся, предание сохрани, ... А непотребного пустословия удаляйся; прекословий лжеименного разума" (4:7; 2 Тим. 2:16). "Держись образца здравого учения, которое ты слышал от меня, с верою и любовью во Христе Иисусе" (2 Тим. 1:13). "И что слышал от меня при многих свидетелях, то передай верным людям, которые были бы способны и других научить" (2:2:16; 3:14). "А непотребного пустословия удаляйся ... слово их, как рак, будет распространяться" (2 Тим. 2:16). "А ты пребывай в том, чему научен и что тебе вверено, зная, кем ты научен" (3:14). "Глупых же состязаний и родословий, и споров и распрей о законе удаляйся, ибо они бесполезны и суетны" (Тит. 3:9). Христианское учение, по Апостолу, должно основываться на словах Св. Писания, а также на учении самого Апостола о Христе, как Мессии.

Равным образом и нравственные наставления должны основываться на Евангелии, и на всем Священном Писании (1 Тим. 1,9,10). Вообще же содержанием поучений должно быть чистое учение, которое преподал Иисус Христос (1 Тим. 4:8:9; 2 Тим. 1:13 :11 Тит. 2:1; Тит. 2:7:8). Главным предметом всех христианских поучений Апостол считает проповедание явившегося во плоти Мессии (1 Тим. 3:15; 4:6); чрез это достигается главная цель церковного поучения - освящение верующих, духовное обновление человека во Христе, в надежде будущего блаженства (Тим. 3:4-8; 2:11-15) любовь от чистого сердца, чистых намерений и нелицемерного благочестия (1 Тим. 1:5; 5:20); наконец, твёрдое убеждение, что намерение и воля Бога - сделать блаженными всех верующих в Него (1 Тим. 4:10:11).

Относительно способа наставлений в посланиях апостольских находятся также несколько замечаний. Апостол Павел в первом послании к Кор. (3:1-2) и в послании к Евр. (5:12-13) ясно высказывается о том, что учителя должны сообразовать свои уроки со степенью воспринимаемости слушающих. Время и обстоятельства требуют, чтобы в наставлениях господствовала священная серьёзность, а также твёрдая правдивость (Тит. 1:14). При всём том, однако, не нужно забывать кротости и благоразумия (2 Тим. 4:2; 2:16). Высокопарные и сладкие речи, в ущерб простому практическому обучению и направленные к достижению побочной цели, Апостол признаёт негодными (Рим. 16:18; 1 Кор. 4:20); он требует, чтобы в публичных наставлениях излагалось благодарение (Еф. 5:4).

В послании к Титу (2:15) Апостол так определяет виды учительства: "Сие говори, увещевай и обличай со всякою властью, чтобы никто не пренебрегал тебя" Говорить - значит просто излагать положительное учение Церкви о правилах христианской жизни и деятельности; увещевать - убеждать, настоятельно требовать исполнения обязанностей, осуществления учения; обличать - указывать нарушение правил и укорять за то, со всякой властью, не унижая своего авторитета, а напротив во имя этого авторитета, и сохраняя своё достоинство.

Св. апостол Павел в послании к ученику своему епископу Тимофею писал: "Что слышал от меня при многих свидетелях, то передай верным людям, которые были бы способны и других научить" (2 Тим. 2:2).

Такими верными людьми - продолжателями апостольской проповеди явились ученики св. Апостолов. Так как они пребывали непосредственно с Апостолами, то и получили название "мужей апостольских."

Из сохранённого Евсевием отрывка из сочинения епископа Иерапольского Папия "Изъяснения Господних изречений" видно, каково было направление проповеди в век мужей апостольских "Я не премину, - пишет Папий, - изложить тебе, что хорошо узнал от старцев и хорошо запомнил, и присоединить объяснения для подтверждения истины; потому что я держался не тех, которые подобно многим говорят много, а тех, которые учат истине; я соображался не с теми, которые припоминают чужые заповеди, а с теми, которые держатся заповедей, преданных от Господа для веры и происходящих от самой истины. Если случалось мне встречать кого-либо, обращавшимися со старцами, то я заботливо расспрашивал об учении старцев; например, что говорил Андрей, что Петр, что Филипп, что Фома или Иаков, что Иоанн или Матфей, либо кто другой из учеников Господа, что Аристион и пресвитер Иоанн, ученики Господа, ибо я полагал, что книжные сведения не столько принесут мне пользы, сколько живой и внедряющийся голос." Из этих слов ясно видно, на чём сосредоточивалась любознательность и интерес религиозной мысли в век мужей апостольских и каким образом учители веры старались удовлетворить запросам своего времени. В силу этих запросов содержание проповеди, научения в век мужей апостольских должны были составлять рассказы и воспоминания об апостолах и их учении, которое было тогда самым свежим преданием.

Проповедь мужей апостольских по своим свойствам во многом подобна проповеди Апостолов. В ней виден тот же дух ревности, безграничной любви ко Христу и пасомым и та же внутренняя сила убеждённости. Время жестоких гонений возбуждало мужей апостольских в своей проповеди не только излагать христианское учение, но и укреплять и утверждать в вере немощных братьев. Они с словом утешения и проповеди обходили бедствующие церкви и были поистине столпами веры, поддерживающими дух христианской ревности и благочестия в малодушных и нетвёрдых членах Церкви Христовой. В этом случае мужи апостольские, подобно Апостолам, не учили только словом, но и делом, на себе самих показывая образец твёрдой и непоколебимой веры, которую некоторые из них запечатлели мученическими венцами. Их любовь к делу проповеди была так сильна, что её не могли остановить никакие гонения, никакие бедствия и страдания. Климент Римский, сосланный при Траяне в Херсонес Таврический, утешал пастырским словом своих верующих христиан, потерпевших одинаковую с ним участь, и на месте ссылки обратил ко Христу даже многих язычников. Длинное путешествие Игнатия Богоносца к месту своей казни было путешествием чисто проповедническим, христиански-просветительным. На своём обширном пути к мученическому венцу от Антиохии сирийской до Рима он утешал верующих христиан и убеждал их быть непоколебимыми в вере и крепко держаться единения церковного, убеждал как устными беседами, так и посланиями к церквам, лежавшим на его пути, или недалеко отстоявшим от него. "Проходя Азию под строгим надзором стражи, - рассказывает Евсевий, - Игнатий своими устными беседами и наставлениями укреплял христиан тех городов, чрез которые путешествовал, и увещевал более всего беречься возникающих и распространявшихся именно тогда ересей. В особенности же убеждал твёрдо держаться апостольских преданий, которые для безопасности счёл нужным подтвердить собственным свидетельством и заключить в письмена." Любовь ко спасению ближних, желание мира и единства веры привлекают при Антонине Пие св. Поликарпа из Смирны в Рим. Здесь он многих из последователей Валентина и Маркиона обратил к истинной вере.

Писания мужей апостольских служили только как бы дополнением их устных бесед. Так св. Игнатий в послании к Филадельфийцам говорит, между прочим: "Я спокоен совестью в отношении к вам, и никто не может похвалиться ни тайно, ни явно, чтобы я кого-либо отяготил в малом или великом. И всем, с которыми беседовал (т. е. лично), желаю, чтобы сказанное мною не послужило свидетельством против них" (гл. VI). И в другом месте говорит: "Меня хотели обольстить некоторые по плоти, но дух будучи от Бога не обольщается. Ибо он знает, откуда приходит и куда идет и обличает сокровенное. Находясь между вами, я громко возвещал, сильным голосом говорил: внимайте епископу, пресвитерству и диаконам" (гл. 7). И эти устные беседы, полные силы убеждения и духа любви, глубоко внедрялись в сердцах слушателей. Самое содержание этих вполне живых бесед в воспоминании слушателей неразрывно связывалось с живым представлением даже лица говорившего и с обстановкой, при которой говорилось и т. п. Весьма замечательно в этом отношении для показания степени живости и действенности бесед мужей апостольских, сохранённое Евсевием письмо св. Иринея Лионского к Флорину, бывшему соучеником его у ног св. Поликарпа, а впоследствии уклонившемуся в ересь Валентиновскую. "Это учение, Флорин, т. е. еретическое, которым увлёкся этот последний, не есть учение здравое, - пишет св. Ириней, - оно не согласно с Церковью и верующих в него повергает в величайшее нечестие. Этого учения никогда не смели проповедовать даже еретики, находившиеся вне Церкви. Тебе не преподавали его предшествовавшие нам пресвитеры, которые слушали самих Апостолов. Быв ещё отроком. я видел тебя в нижней Азии у Поликарпа; тогда ты был велик при дворе императора и домогался его благоволения. Тогдашнее я помню твёрже, чем недавнее, потому что познание детского возраста, укрепляясь вместе с душею, укореняются в ней. Так я могу наименовать даже место, где сидел и разговаривал блаженный Поликарп; могу указать все входы и исходы его, начертать образ его жизни и внешний вид, изложить беседы его с народом, описать его обращение с Иоанном, как он сам рассказывал, и с прочими самовидцами Господа, изобразить, как он припоминал слова их, как и что он слышал от них о Господе; как он пересказывал о чудесах его и учении, о чём получил предание от людей, которые сами видели Слово жизни, - и все его слова согласовались с Писанием. По Божией милости ко мне, я и тогда ещё внимательно слушал Поликарпа, и записывал слова его не на бумаге, а в сердце, и благодать Божия помогает мне всегда сохранять их в своей памяти. Могу засвидетельствовать пред лицом Бога, что если бы этот блаженный и апостольский старец услышал что подобное, то воскликнул бы и, заградив свои уши, по обыкновению сказал: благий Боже, до какого времени сохранил Ты меня, что я должен перенесть и это! Потом он ушёл бы из того места, где, сидя или стоя, слушал такие речи. Это можно видеть из его посланий, которые он писал иногда к соседственным церквам для укрепления их, а иногда к некоторым братиям, с намерением преподать им увещание и наставление." Это письмо вполне ясно и наглядно изображает способ учительства и общий характер проповеди того времени. По форме своей проповедь была тогда чистым собеседованием, истинною беседою, полною задушевности и сердечности, чуждою всякой искусственности и вполне свободное от всяких условностей литературной моды. Она напоминала собою или беседы любящего отца с детьми, или дружескую задушевную беседу любящих друг другу братьев, членов одного семейства. О таком свойстве проповеди в век мужей апостольских, помимо указанных исторических свидетельств, ясно говорят и самые их писания, простые, безыскусственные, но богатые силою внутреннего убеждения и присущее им духовною мощью. Эта мощь духовная присуща была и их устным собеседованиям, производившим такое сильное впечатление на слушателей, что следы его сохранялись в их душах во всю их жизнь, как это засвидетельствовал св. Ириней.

Это произведение было написано в конце первого или в начале второго века. Исследователи расходятся в мнении о времени написания этого памятника. Некоторые относят его к концу первого века (К. Попов); другие к 120-160-ым годам (Ф. Вриений и д-р Мюральт); третьи - ко времени 135-165 годам (Гарнак). Профессор Н. Барсов считал, что "к какому бы из указанных периодов времени не относилось его (этого памятника) происхождение, во всяком случае, несомненно, этот памятник, в ряду произведений духовной литературы после апостольского времени, составляет одно из главных звеньев, связующих канонические апостольские писания с церковно-учительными произведениями следующего периода." "Учение св. двенадцати Апостолов" сравнительно небольшое произведение, в котором изложены основные пункты апостольского учения, догматического и нравственного. Это "учение" было руководством для первых христиан в нравственности, вере, знании и устроении церковной жизни. Автор этого произведения неизвестен. До нас этот памятник дошёл в неповреждённом виде - таким, каким он был первоначально написан, и содержит в себе чистое и неповреждённое учение Апостолов. "Учение" имеет полное сходство и даже тождество по содержанию и по духу с книгами Ветхого и Нового Завета и с произведениями мужей апостольских.

По своей форме "Учение" является простым, безыскусным, но подробным поучением, содержащим "наставления и увещания," о которых упоминают в своих произведениях древние христианские св. Иустин и Тертуллиан. По мнению проф. Н. Барсова, первоначальная христианская проповедь и состояла из подобных увещаний и наставлений.. Приведём несколько видержек из Дидахи: "Во-вторых ближнего своего, как самого себя, и не делай ничего другому, чего ты не желал бы, чтобы случилось с тобою.... Чадо мое! избегай всякого зла и всего подобного ему... Чадо мое! не будь похотлив, ибо похоть ведет к блуду... Чадо мое! удержись от ропота, ибо он ведет к богохульству; не будь также своенравен и не имей дурных помыслов, ибо все это порождает богохульства... Чадо мое! поминай ночью и днем того, кто возвещает тебе слово Божие и почитай его как Господа... Не отнимай руки своей от сына своего или от дочери своей, но с юности научай их страху Божию... Обличайте друг друга не во гневе, но в мире, как имеете это в Евангелии... Будьте бдительны относительно жизни вашей; светильники жизни вашей да не будут погашены и чресла ваши развязаны..." (Более обширную выдержку из Дидахи смотри в приложении).

В подобном же аподактическом тоне ведётся речь во всём произведении. Несмотря на небольшой объём всего сочинения, в нём имеется определённый план и порядок.

• I-VI главы - Нравственное учение - "путь жизни" и "путь смерти."
• VII-X - Учение догматическое.
• XI-XV - О служениях в Церкви, учреждении для её устройства и проповеди учения апостольского.
• XVI глава - Заключение, в нём говорится о конце мира и христианской бдительности.

Для истории проповедничества имеет большой интерес так называемое "Второе послание св. Климента к Коринфянам." Большинство исследователей считает, что св. Климент не является автором "Второго послания." Проф. Н. Барсов даёт следующую характеристику данного послания. "Кому бы ни пренадлежал этот памятник, он, во-первых, несомненно, относится к глубочайшей древности, именно к первой половине второго века, что видно из упоминания в нём о подвиге исповедничества (указание на время Траяна и Марка Аврелия) и из находящейся в нём полемики против Гностиков, - и, что особенно важно для нас, есть ни что иное, как гомилия в несколько изменённом виде, отправленная в Коринф, а потому сделавшаяся известною под именем послания." Многие учёные признают это послание за проповедь. При этом ссылаются на отсутствие надписания и обращения (столь характерных для послания), на проповедническое обращение "братие," имеющееся и в начале, и в середине этого памятника и, главное, на следующие слова из первой и семнадцатой глав: "если мы слушаем об этом, как о чем-то малом, то грешим" и "не только теперь, когда поучают нас пресвитеры, мы должны веровать и молиться, но и по возвращении домой (с места общей молитвы) следует припоминать заповеди Господни."

Кроме Дидахи и Второго послания св. Климента к Коринфянам, от второго века сохранились ещё проповеднические произведения Климента, пресвитера Александрийского (†217 г.) и Тертуллиана (160-243 гг.).

Собственно проповедей от Тертуллиана не сохранилось. Но, будучи пресвитером, он, по церковным правилам, не мог не быть проповедником. Как человек редкого ума и образования Тертуллиан. без всякого сомнения, был выдающимся проповедником. По складу мысли и речи близко к проповеди подходят его нравоучительные сочинения, например: "О покаянии," "О молитве," "О терпении." Их содержание и форма обнаруживают в Тертуллиане выдающегося автора по природе и по образованию. Смотри в приложении выдержки из прекрасного во всех отношениях трактата "О покаянии."

В третьем веке проповедничество продолжает неуклонно развиваться: увеличивается число проповедников, появляются новые формы и виды проповеди. Развитию проповеди в этот период немало способствовало повышение образованности как среди пасомых, так и среди пастырей. В этот период у христиан были уже свои школы: частные и общественные. Например, частную школу имел Ориген в Кесарии. Несколько ранее него, здесь же пресвитером Памфилом была основана публичная богословская школа. Кроме Кесарийской школы Памфила следует назвать знаменитую Александрийскую школу. В это же время была образована и школа в Антиохии.

Таким образом, внутри самой Церкви в третьем веке существовали обильные вспомогательные средства для подготовки образованных пастырей-проповедников.

Гений Оригена создал новый вид дидаскалии - гомилии. Реформа гомилии, произведённая Оригеном, состояла в том, что 1) он провозгласил проповедь плодом личного духовно-интеллектуального творчества учителя (до него учительство считалось чрезвычайным благодатным даром). Ориген потребовал от учителя при составлении поучения напряжения всех своих умственных сил, применения всех своих знаний. Проповедь, по мнению Оригена, это плод предварительного тщательного обдумывания, внимательного труда по отношению внешней формы с обильным содержанием и художественным изложением. Под влиянием Оригена проповедь впервые получает право "гражданства в литературе." Он первый стал назначать свою проповедь не только для произнесения среди слушателей, но и для чтения. Он первый позволил записывать свои проповеди и сам начал издавать их без переделки в трактаты, как это, можно предположить, делали многие из его предшественников.

В приложении приводится полный текст одной из гомилий Оригена на слова св. пророка Иеремии: "Я насадил тебя как благородную лозу " (Иерем. 2:21-22).

За святость жизни он получил дар чудотворения и был назван Чудотворцем. Сила его пастырских слов была известна далеко за пределами Неокесарии. Св. Василий Великий говорит о нём: "Где дадим место Григорию Великому и словам его? Не с апостолами ли и пророками? Говорю о муже, который ходил в едином с ними Духе, во всё время жизни шествовал по следам святых, во все дни тщательно преуспевал в жизни евангельской... Преобидим истину, не сопричислив к присным Божиим сего мужа, который такую приял благодать слова в послушании веры во языцех."

Отличительным внутренним признаком слов св. Киприана является помазание; внешним признаком - ясность речи. В его словах нет изысканной напыщенности, не чувствуется в них и необработанной, грубой простоты, которая была присуща латинской речи его времени. Речь св. Киприана стройна и плавна, периоды правильны, стройны и недлинны, цитаты умеренны и уместны. Везде чувствуется серьёзность и величавость, над всем господствует чувство разумной любви и ревность о Боге.

Чтобы убедиться в этом, нужно сличить "Слово на Богоявление св. Ипполита со словом на тот же день св. Григория Чудотворца и слово "На Сретение" св. Мефодия (все три проповеди помещены в приложении). Сходство этих произведений ясно указывает на прочно установившийся уже в это время в Церкви новый вид проповеди, который имел тесную связь с проповедничеством предшествующего периода (мужей апостольских), но в то же время имел много нового, поступательного.

Проповедь третьего века это уже не простые, безыскусственные "наставления и увещания" эпохи мужей апостольских, а высоко-художественные христианские ораторские речи, составляющие плод как вдохновения проповедника, так и тщательной предварительной подготовки.

Проповедь в третьем веке имела такое же огромное влияние в жизни Церкви, как и в предшествующие два века. Многочисленное христианское общество благоговело перед проповедью, как органом Божественной воли; та часть богослужения, в которой произносилась проповедь, была наиболее посещаема. Чем больше времени отделяло христиан от Христа Спасителя и свв. Апостолов, тем менее можно было услышать непосредственные воспоминания о Божественном Учителе и Его Учениках, но зато всё более и более возрастало благоговение перед Словом Божиим - Священным Писанием и перед истолкованием этого Слова в проповеди.

Чтобы правильно понять проповедничество IV и V веков необходимо, хотя бы кратко описать положение Церкви и общества в это сложное время.

Церковь Христова находилась в трудном положении, но, как и раньше, она совершала и в этих трудных условиях своё спасительное делание. Христос - Глава Церкви воздвиг в четвёртом и пятом веках великий сонм святителей - "столпов непоколебимых," которые мужественно перенесли все треволнения и отстояли чистоту учения Церкви. Профессор М. Поснов пишет: "... в IV-м веке и последующих веках не было недостатка в пастырях, твёрдых верою и чистых в моральных заповедях жизни... эти мужи... выступали против господствующих пороков в своих проповедях и письменных трудах... Народ чувствовал нравственную мощь этих великих пастырей."

Такими великими пастырями были: св. Афанасий Великий, св. Кирилл Иерусалимский, св. Василий Великий, св. Григорий Богослов, св. Григорий Нисский, св. Иоанн Златоуст и многие другие. Единственным их оружием было их слово - устное и письменное. Перед проповедью названных свв. отцов стояла трудная задача. Нужно было бороться с остатками язычества, опровергать языческие учения, проповедовать о чистоте нравственной жизни, бороться с пороками и суевериями, утешать, ободрять, воодушевлять, а иногда и обличать. Особая сложность у проповедников возникала и в том, что паству их составляли уже не малые общины, подобные первохристианам, а многочисленные толпы, состоявшие из людей с различными взглядами и образованием, со многими суевериями и пороками - люди, мятущиеся и в то же время глубоко несчастные. Несмотря на все внешние и внутренние трудности отцы мужественно и с редким постоянством трудились на обширной ниве Христовой.

Во всех словах св. Кирилл при изложении вероучительных истин первоначально говорит о заблуждении еретиков, а затем излагает православное учение. Доказательства для подтверждения излагаемых мыслей, он заимствует из Свящ. Писания и соображений разума. В подробную полемику с неправомыслящими Святитель в своих поучениях не вступает. Изложив их учение лишь в самых общих чертах, он тем самым предостерегает своих пасомых, что кроме истинного учения, имеется ещё и учение ложное.

Первоначальное образование св. Василий получил от своего отца - красноречивого адвоката. Достигнув юношеского возраста, он оставляет родительский дом и отправляется путешествовать по знаменитым своими школами городам для того, чтобы пополнить своё образование. Прежде всего он посетил Кесарию Каппадокийскую, затем Константинополь и, наконец, центр образованности того времени - Афины. Уже в Кесарийской школе св. Василий очень быстро превзошёл всех своих товарищей и поравнялся с учителями. Имя его стало известно по всей Кесарии за учёность и твёрдость нравов. По словам св. Григория Богослова, он уже в эти юные годы "обнаруживал учёность выше возраста и твёрдость нрава выше учёности. Он был ритором между риторами ещё до кафедры софиста, философом между философами ещё до выслушивания философских положений, а что всего важнее, иереем для христиан ещё до священства. Столько все и во всём ему уступали! Науки словесные были для него посторонним делом, он заимствовал из них то одно, что могло споспешествовать... любомудрию... А главным его занятием было любомудрие, то есть отрешение от мира, пребывание с Богом..."

После нескольких лет пребывания в Афинах (4-х или 5-ти) св. Василий возвращается на родину, имея намерение удалиться в пустынное уединение. Жители Кесарии и Неокесарии усиленно просили молодого учёного быть у них учителем и адвокатом. Св. Василий сначала принял их предложение, но вскоре отказался от светской службы, принял св. крещение и степень чтеца Кесарийской Церкви.

Желая ближе ознакомиться с жизнью пустынножителей, св. Василий посещает Египет, Палестину, Месопотамию и другие места, где подвизались великие пустынножители. Возвратившись из паломнического путешествия, св. Василий поселился в уединённом месте и весь отдался подвигам молитвы, поста и физического труда. В это время к нему часто приходил его друг св. Григорий, вернувшийся также из Афин, и тогда жизнь их в уединении становилась ещё строже. Они обрабатывали пустыню, насаждали и поливали деревья, обтёсывали камни, так что руки у них были покрыты мозолями. В тоже время они занимались непрестанным внутренним деланием, изучением Свящ. Писания и творений своих знаменитых предшественников: свв. Климента Римского, Иринея Лионского, Дионисия Александрийского, Григория Неокесарийского и других. Изучали подвижники и сочинения Оригена по изъяснению Св. Писания; из них они выбрали лучшие места и составили сборник, назвав его "Филокалии."

Сила его пастырской любви особенно ярко проявилась во время голода в Кесарии. Своим властным красноречивым словом он заставил богатых открыть для голодающих житницы и не повышать цены на хлеб. В это время им было произнесено знаменитое слово, полное силы и убеждения, озаглавленное "Во время голода и засухи." Но не только одним словом облегчал участь нуждающихся св. Василий; "он, по словам Григория Богослова, собирает в одно место уязвлённых гладом... испрашивает всякого рода снеди... выставляет котлы, полные овощей и солёных припасов... потом... при содействии своих... слушателей удовлетворяет телесным потребностям нуждающихся, удовлетворяет и потребностям духовным..."

В сане епископа св. Василий показал себя твёрдым и непоколебимым защитником православия против ариан. Император Валент, желая ввести арианство в Кесарии, послал для этой цели к святителю Василию своего префекта Модеста. После напрасных убеждений склонить святителя к единомыслию в арианами, видя его непреклонность, Модест угрожал ему отнятием имущества, изгнанием, мучениями, смертью. "Всё это, - отвечал св. Василий, - для меня ничего не значит; тот не теряет имения, кто ничего не имеет, кроме этих ветхих и изношенных одежд и немногих книг, в которых заключается всё моё богатство. Ссылки нет для меня, потому что я не связан местом, и то место, на котором живу теперь, не моё, и всякое, куда меня ни кинут, будет моё... А мучения, что могут сделать мне? Я так слаб, что разве только первый удар будет чувствителен. Смерть же для меня благодеяние; она скорее приведёт меня к Богу, для Которого живу и тружусь и к Которому давно я стремлюсь." Изумлённый этими словами Модест сказал, что с такою свободой до сих пор никто не говорил с ним. "Может быть, - ответил святитель, - ты не встречался с епископом, иначе, без сомнения, имея дело о подобном предмете, услыхал бы ты такие слова. Во всём ином мы кротки, смиреннее всякого..., но когда дело (идёт) о Боге и против Него дерзают восставать, тогда мы всё прочее вменяя за ничто, взираем только на Него единого, тогда огонь, меч, звери и железо, терзание тела скорее будут для нас удовольствием, чем устрашением."

Проповедническое наследие св. Василия, дошедшее до нас, не велико: 9 бесед на Шестоднев, 13 бесед на псалмы и 25 слов на разные случаи - всего 47 проповедей.

В Константинополе св. Григорий поселился в доме своих родственников, который со временем переоборудовал в храм Анастасии, в честь Воскресения православия. В этом небольшом храме он начал совершать богослужения и неустанно проповедовал. Очень скоро жители столицы, привлечённые красноречием и силою св. Григория стали переполнять его храм. Народ "волнами устремлялся к решётке," чтобы лучше слушать великого учителя, скорописцы записывали каждое слово. Имя св. Григория очень скоро стало известно не только в Константинополе, но и за пределами его. В это время им были произнесены те "пять слов о богословии," за которые впоследствии он получил название "Богослова." Еретики всеми способами пытались воспрепятствовать успеху проповеди св. Григория, покушались даже на его жизнь, но не преуспели.

Не без влияния св. Григория был созван Второй Вселенский Собор, на котором после смерти Мелетия Антиохийского председательствовал сам св. Григорий. Но окончания собора святитель не дождался. Заметив, что некоторые епископы, завидуя ему, указывают на незаконность его пребывания на Константинопольской кафедре, так как он был рукоположен в епископа Сасимского, то, не желая, чтобы из-за него возникали раздоры, св. Григорий решил оставить Константинополь. В прощальной речи перед епископами и народом св. Григорий сказал о своих трудах для блага Церкви и о своём учительстве. "Прощайте, любители речей моих, - говорил он, - быстро и шумно стекавшиеся отовсюду, скорописцы явные и тайные и эта ограда, которая так часто была осаждаема за слова..."

Простившись со своей паствой и епископами, св. Григорий удалился на родину в Арианз. Здесь в полном уединении, строгих аскетических подвигах провёл этот великий светильник Церкви свои последние дни. Скончался св. Григорий в 389 году.

• Слова богословского содержания (5 слов о богословии);
• Праздничные (на Пасху, Богоявление, Рождество Спасителя, Пятидесятницу, на память мучеников Маккавеев);
• Слова надгробные (св. Василию, брату, сестре, отцу);
• Обличительные (на царя Юлиана и другие);
• О событиях личной жизни ("защитительные," "о своём поставлении," "о себе самом," "прощальное к епископам").

По своим внешним качествам проповеди св. Григория отличаются строго выраженной формой, соразмерностью частей проповеди, строгой последовательностью в изложении, художественностью и точностью языка.

Златоуст был не только красноречивым, но и плодовитейшим проповедником. Его проповедническое наследие превосходит проповеднические труды как предшествоваших ему, так и последующих за ним отцов Церкви. Современный византолог Е. Лившиц пишет: "Для творчества Иоанна Златоуста... характерен лихорадочный темп... продуктивность особенно удивительна, если иметь в виду риторическую отделку."

Кроме всесильного обояния святой личности святителя, влияние его проповеди зависело и от его огромного ораторского таланта. Проповеди Златоуста обыкновенно имели характер живой беседы, творчески свободно развивающейся в момент самого произнесения. Он никогда предварительно не записывал своих проповедей, а только обдумывал тему. Дар импровизации у него был так велик, живое вдохновение так властно, что он невольно увлекался потоком новых впечатлений, воспоминаний, мыслей и образов. Он сам говорит о себе в одной из бесед: "Может быть мы очень распространились в слове, но это не по своей воле, а, так сказать, увлечённые самим течением речи, как-бы каким-либо сильным потоком" (4-я беседа на книгу Бытия). Такая живая непосредственность в проповеди делали возможным в любой момент приспособить её к состоянию слушателей и обращать в познание любое событие. Этим объясняются частые отклонения от основной темы в проповедях Златоуста. Но эти отклонения и разнообразие содержания и сам тон происходили не от несобранности проповедника, а от вдохновенной смелости и даровитости ветии.

Св. Иоанн Златоуст считал, что проповедническое слово только тогда принесёт свои плоды, если жизнь самого пастыря не расходится с его учением. Он говорил: "...любомудрствовать на словах легко; научи меня своею жизнью - вот самый лучший способ учения. Ты говоришь, что мало быть умеренным, ведёшь об этом длинную речь и витийствуешь, разглагольствуя неудержимо. Но гораздо лучше тебя тот, - все сказует, - кто учит меня этом делами. Обыкновенно не столько внедряются в душу наставления словами, сколько делами; и если ты не имеешь дел, то, разглагольствуя, не только не приносишь пользы, но более причиняешь вред; лучше бы молчать... Гораздо больше вреда в том, когда кто, хорошо поучая словами, опровергает своё учение делами. Это стало виною множества зол в церквах."

Вселенский учитель считал, что пастырь должен руководить народом и не потворствовать слабостям паствы. Святитель указывал и условия, при которых это возможно. Проповедником должен быть "человек с душою мужественною... чтобы он мог отвлекать народ от... непристойного и бесполезного удовольствия и приучать его к слушанию более полезного так, чтобы народ ему следовал и повиновался, а не он (пастырь) руководился прихотями народа. Но этого нельзя достигнуть иначе, как двумя способами: презрением похвал и силою слова. Если не будет одного из них, то и остальной (другой способ)... будет бесполезен. Если презирающий похвалы не преподаёт учения, растворённого благодатию и силою (Кол. 4:6), то он лишается уважения у народа, не получая никакой пользы от своего великодушия; а если исправный по этой части будет прельщаться славой..., то произойдёт одинаковый вред и для народа и для него самого, как старающегося по пристрастию к похвалам говорить более для удовольствия, чем для пользы слушателей."

Он "должен быть сам... судьёю своих произведений; хорошими или худыми они должны считаться тогда, когда произведший их ум произнесёт о них тот или другой приговор, а о мнении посторонних, неверном и неопытном, никогда и думать не нужно... принявший на себя подвиг учительства должен не внимать похвалам посторонних людей и не ослабевать своею душою без них, но составляя поучения так, чтобы угодить Богу, ибо это должно быть у него правилом и единственною целью тщательного составления поучений, а не рукоплескания и похвалы... наилучшее утешение в трудах есть то, если он может сознавать в самом себе, что он составлял и направлял свои поучения на благоугождение Богу."

Благоразумный пастырь не от суетных похвал, а от исполнения пасомыми его наставлений, испытывает духовную радость. Святитель Иоанн пишет об этом: "Что мне за польза от этих рукоплесканий? Что - в похвалах и кликах? Для меня будет похвалой то, если вы своими делами оправдаете все мои слова. Тогда я счастлив и блажен, когда вы с полным усердием будете не принимать только, но исполнять всё, что услышите от меня."

На путь благочестия помогло встать ему следующее событие. Однажды Ефрема напрасно обвинили в похищении овец и вместе с другими заподозренными посадили в темницу. Здесь, после восьми дней заключения, он во сне услыхал таинственный голос: "Будь благочестив и уразумеешь Промысл; перебери в мыслях, о чём ты думал и что делал, и по себе дознаешь, что эти люди страждут несправедливо; но не избегнут наказания и виновные." Увидев исполнение этих слов, св. Ефрем ещё в темнице дал обещание оставить мир и всю жизнь посвятить покаянию. Оправданный на суде и освобождённый из темницы, он познал, что есть "око, над всем надзирающее." Возвратясь домой, св. Ефрем не стал медлить в исполнении данного им обета. Он удаляется к св. Иакову на Низибийскую гору. Под руководством св. Иакова (впоследствии епископ Низибийский) св. Ефрем подвизался в подвигах поста и молитвы, изучал Свящ. Писание и учил других в училище. По разорении Низибии персами преподобный отец переселился в Едессу, где проповедовал слово Божие язычникам и изъяснял Свящ. Писание христианам Едессы. Слава о его подвигах и дара толкования Писания стала привлекать к нему многих учеников. Избегая славы человеческой, преподобный хотел бежать, но был вразумлён видением и с того времени ещё с большей ревностью занялся проповедничеством, поучая вере и благочестию словом устным и письменным.

Отрешившийся от всех земных привязанностей, отдавшийся непрестанной молитве, богомыслию, служению ближним, необычайно смиренный подвижник, ревностный обличитель еретиков, глубокомысленный толкователь Свящ. Писания, искусный песнописец, редкий знаток человеческого сердца, пламенный проповедник покаяния и нравственного обновления, "преподобный Ефрем вмещал в себя, по словам св. Григория Богослова, всё, что составляет отличительные черты человека по Богу."

Св. Амвросий родился в городе Трире около 340 года. Отец его был префектом Галии (Франция). После смерти отца его мать переселилась в Рим. Осиротевшее семейство проводило здесь скромную и благочестивую жизнь, так что дом их был подобен монастырю. В Риме св. Амвросий получил всестороннее образование. В школе он занимался с особенным усердием словесными науками, так как готовился стать адвокатом. Благодаря своим способностям св. Амвросий быстро возвысился по службе и был назначен правителем Лигурии, с главным городом Медиоланом или (Миланом). Римский префект, отправляя Амвросия на новую должность, сказал ему: "Иди и управляй не как судья, а как епископ." Эти слова, действительно, вскоре сбылись.

Деятельность св. Амвросия во многом сходна с деятельностью св. Василия Великого. Он всегда был твёрдым защитником Православия против еретиков и строгим хранителем чистоты христианского учения. Когда императрица Юстина, фанатичная арианка, потребовала, чтобы Медиоланский епископ отдал один храм арианам, св. Амвросий решительно ответил, что, если бы потребовали его собственного имущества, он охотно отдал бы его, но он не может уступить того, что принадлежит Богу. Такую же твёрдость и решимость в соблюдении церковных правил проявил св. Амвросий, не допустив в храм императора Феодосия Великого за избиение жителей Фессалоник, пока император не исполнил наложенной на него епитимьи.

Почти все проповеди св. Амвросия носят название слов, хотя по характеру изложения они более соответствуют пастырским беседам. Кротость и простота являются их отличительными чертами. В проповедях так же, как и в других сочинениях, св. Амвросий заботился о точности и ясности изложения; свои сочинения он отдавал на просмотр друзьям для критического исправления. Всем своим сочинениям он стремился придать искренность простой веры, которая действует убидетильнее красноречивых словес. Поэтому при недостатке оригинальности и учёной образованности проповеднические труды св. Амвросия изобилуют силою истинно-христианского чувства, энергичностью речи, проникновенной убеждённостью, простотой и краткостью речи.

С детства блаженный Августин обладал удивительной остротой ума и понятливостью, однако, когда пришло время, учился он очень неохотно. Игры и чтение пустых басен занимали его более чем занятия. Правда, убеждения родителей, наставников и, главное, природные дарования сделали то, что он очень скоро превзошёл своих сверстников в изучении науках. Делая успехи во внешнем образовании, Августин совершенно игнорировал требования нравственного закона. Сам он писал впоследствии: "Мне гораздо страшнее было нарушить правило грамматики, чем заповедь Господню, потому что за чистотою жизни не наблюдали, а обращали внимание только на чистоту речи."

О силе слов блаженного Августина можно найти свидетельство в его же сочинениях. "В мавританском городе, Кесарии, - говорит он, - был варварский обычай... это было народное игрище, похожее на междоусобную войну, и даже хуже. В известное время года собирались в назначенное место, не только граждане, чужие друг другу, но даже близкие родственники, братья, отцы и дети, - разделившись по жребию на две стороны, они в течении нескольких дней сряду торжественно бились и поражали нередко до смерти друг друга, кто кого чем мог. Мне надлежало поучениями своими отклонить от этого обычая, и потому я употреблял, сколько можно, сильный и возвышенный тон речи, чтобы исторгнуть и уничтожить в сердцах и нравах слушателей столь жестокое и от давности укоренившееся зло. Но о надлежащем действии моих поучений я узнал не тогда, когда слышал одобрительные крики народа, а тогда, когда приметил на глазах его слёзы. Крики народные показывали, что слушатели понимают меня и что я нравлюсь, а слёзы их свидетельствовали, что они точно убеждены мною."

Начиная с третьего века, когда христианская проповедь стала по форме превращаться в ораторское произведение, христианские проповедники нередко вынуждены были пользоваться правилами светского ораторского искусства.

В идеальной проповеди глубина содержания соединяется с красотой формы. Церковный оратор должен говорить так, чтобы "учить, нравиться и убеждать."

Первое относится к сущности предмета, а второе и третье - к способу выражения. Если народ несведущ в истинах веры, то его, прежде всего, надобно учить, потому что люди хотя могут делать и не делать то, что знают, но нельзя требовать, чтобы они делали то, чего не знают. Потребность нравиться занимает немаловажное место в красноречии тогда, когда мы имеем дело с людьми брезгливыми, которым самая истина не иначе нравиться, как только под условием, чтобы нравился самый слог оратора. Но и самый способ нравиться бывает вовсе недостаточен, когда у нас дело с людьми упорными и закоренелыми в пороках. Иной признаёт истину, хвалит способ её выражения, но не принимает её сердцем и не переводит в дело. Тут-то необходим способ убеждать.

Впрочем немаловажное искусство - производить приличное смешение слогов и разнообразить проповедь всеми способами выражений, иначе речь выйдет монотонною и наскучит слушателю. Образцы всех родов слова Августин указывает и в Св. Писании, и в творениях отцев, и учителей Западной Церкви (у Киприана и Амвросия). Для того, чтобы проповедник мог достойно проходить своё звание, он рекомендует чтение Св. Писания, изучение отеческих произведений и особенно молитву, а чтобы проповедь производила большое впечатление на слушателей, от проповедника требуется, по его взгляду, добродетельная жизнь, которая бы подкрепляла слово его.

Христианская проповедь IV и V веков достигла своего наивысшего расцвета по форме, по глубине раскрытия евангельского учения и по обилию великих проповедников. В последующие века в Церкви Христовой проповедь никогда не умолкала. Провозвестниками Евангелия были многие и многие тысячи архипастырей и пастырей. Но всё же никогда проповедь не достигала такого совершенства по содержанию и по форме, как в четвёртом и пятых веках. М. Поторжинский пишет: "После великого Златоуста замечается начало упадка церковной проповеди; проповедничество хотя сильно развивается в широту, но выдающихся талантов не видно. Начинается период, так называемый, византийский..."

При постепенном оскудении живой веры и апостольского "духа и силы" приведённые слова 19-го правила стали пониматься многими проповедниками сугубо формально. Вместо того, чтобы использовать в своей проповеди богатейшие святоотеческие наставления, выбирая из них и органически усваивая то, что соответствовало духовно-нравственным потребностям своих современников, большинство проповедников стали превращать свои проповеди в сухие, отвлечённые рассудочные поучения, хотя и извлечённые из творений свв. отцов, но не связанных с жизненной действительностью. Проповедь как бы замыкается в самой себе, устанавливается определённый круг традиционных мыслей и идей. В содержании и изложении проповеди появляются ригоризм, элементы схоластики, излишнее богословствование, игнорирование слушателей и многие другие отрицательные явления, которые принято обычно наименовать "византизмом" или византийским направлением.

Св. Григорий Двоеслов родился около 540-го года. Он происходил от благочестивых и благородных родителей Гордиана и Сильвии. Отец его был римским сенатором; в конце своей жизни он променял своё сенаторское звание на скромное служение Церкви. С юных лет он стремился к жизни духовной. Когда св. Григорию было около тридцати лет, он занял почётную должность римского претора, или первого представителя римского магистрата, но, и занимая этот пост, он проводил подвижническую жизнь. После смерти своего отца св. Григорий принимает монашество. Богатства, доставшиеся ему от отца, он употребил на устройство шести монастырей в Сицилии, а свой дом в Риме сделал монастырём св. Андрея, в котором сам был лучшим монахом.

Основанием всех нравственных наставлений св. Григория Двоеслова служило Св. Писание. Он изъяснял его в буквальном смысле, если же из буквального смысла не следовало прямых нравственных выводов, св. Григорий прибегал к аллегориям. Особенно много аллегоризма в его беседах на "пророка Иезекииля." Аллегорическое толкование следовало у римского первостоятеля всегда после буквального. В одной из бесед он говорил: "В словах Св. Писания, возлюбленнейшая братия, сперва должна быть сохраняема историческая истина, ибо плод с аллегории приятно срывается тогда, когда прежде она исторически на корне истины. Но поелику иногда аллегория утверждает веру, а история - нравственность, то мы, говоря с помощью Божией верующим, но без основания думаем изменить в слове самый порядок, так как мы, содержащие уже крепкую веру, должны прежде кротко выслушать нечто об аллегории; а что необходимо для нас из исторической нравственности, то в порядке нашего изъяснения будет соблюдено к концу, потому что обыкновенно большей частью лучше удерживается в памяти то, что случается слышать после."

Содержанием проповеди могут быть как догматы, так и самая жизнь человеческая. Внутренние качества проповеди должны соответствовать, с одной стороны самому предмету проповеди и, с другой, - нравственному состоянию слушателей. Чтобы проповедник не был слишком суров в отношении своих слушателей, ему советуется чаще вспоминать о собственных греховных немощах. Св. Григорий советует обращать внимание и на внешние качества проповеди. Проповедник должен, по его мнению, приготовляться к каждой проповеди, тщательно обдумывать предмет её и заботиться о порядке в развитии и соответственном выражении мыслей. Проповедь всегда должна применяться к полу, возрасту, разным званиям и состояниям пасомых.

"... Всякое слово учителей должно быть приспособлено к качествам и свойствам состояния слушателей, так чтобы каждому из них предлагаемо было своё, ему свойственное, и вместе с тем не отступало от общих требований назидательности. Ибо что такое напряжение ума слушателей, как не струны - если могу так выразиться - натянутые на музыкальном инструменте, к которым различно прикасается рука искусного игрока, чтобы от различных соприкосновений образовалась одна стройная, гармоническая, музыкальная песнь? И струны издают мелодические звуки потому именно, что приводятся в движение одним орудием, но не одинаковыми ударами. Таким образом, и всякий пастырь Церкви, как учитель и руководитель свой паствы, чтобы пригодным быть для всех и каждого к созиданию их спасения, должен трогать и назидать сердца слушателей своих одним учением, но не одним и тем же тактом или размером.

"Пастырь душ должен ещё тщательно заботиться, чтобы при разнообразии проповеди, вызываемом различным состоянием слушателей, непременно предлагалось врачевство, сообразное с язвами каждого. Но если не легко послужить всем, порознь во всем, если трудно наставить со всестороннею осмотрительностью каждого в свойственных ему слабостях; то гораздо труднее, в одно и тоже время, одним и тем же словом наставлять слушателей бесчисленных многоразличными недугами. Здесь слово пастыря должно быть соразмерно с таким искусством и уменьем, чтобы каждый из слушателей находил в нём для себя приличное своему недугу врачевание и вместе с тем само оно не заключало в себе разноречия, - чтобы разом проходило, так сказать, золотой серединой, между противоположными страстями, и, подобно обоюдоострому мечу, с разных сторон рассекало и поражало восстания плотских помыслов, предохраняя, таким образом, от крайностей увлечения. Пусть же пастырь-проповедник, идя этим путём, внушает добродетель людям различных характеров и положений так, чтобы она ни в ком не превратилась в противоположную слабость: людям гордым пусть проповедует смирение, но так, чтобы у робких и боязливых не усилить страха и не довести их до уныния и отчаяния, а боязливым и робким пусть внушает сознание собственного достоинства, но опять так, чтобы у гордых не усилить чрез это необузданной надменности. Ленивым и беспечным пусть проповедует заботливость о добром делании, но так, чтобы у суетливых не увеличить своеволия неумеренной ревности, а суетливым пусть указывает меру и ограничивает их ретивость, но тоже так, чтобы через это не содействовать бездеятельности беспечных. У пылких и нетерпеливых пусть обуздывает раздражительность, но так, чтобы равнодушным и косным не потакать тем самым в их небрежности, а у медлительных и хладнокровных пусть возбуждает ревность, но при том так, чтобы пылкие и раздражительные, слыша это возбуждение, не увлекались до неумеренной и фанатической горячности. Скупых пусть располагает к щедрости, но так, чтобы не подавать повода к расточительности нарушением всяких правил умеренности, а расточительным пусть возвещает бережливость, но вместе с тем и остерегаться, как бы этим благим советом своим не повлиять на усиление любостяжательности и скупости людей противоположного направления. Невоздержанным людям пусть ставит в пример супружество, соотнося к нему похвалу воздержания, но так, чтобы воздерживающиеся не возбуждались этим к излишеству и не находили в том для себя послабления, а воздержанным пусть восхваляет целомудренную чистоту девства, но всё-таки так, чтобы в глазах супругов нисколько не унижалось брачное их ложе и никто из них не доходил до пренебрежения деторождением. Вообще, проповедуя, так должно внушать добро, чтобы к проповедуемому добру не примешалось стороною и зло. Так должно восхвалять верховное благо, чтобы не пренебрегать и низшим. Так должно заботиться о низшем, чтобы не считать его достаточным, а всегда стремиться к высшему" (глава 38).

О том, в чём должно составлять наставление проповедника одному одержимому различными недугами.

"Хотя трудно проповеднику, в деле общей проповеди, следить за тайными и сокровенными движениями своих слушателей всех и каждого, и, как на палестре, обладать искусством обращаться во все стороны, однако гораздо больший труд предстоит ему, когда он должен проповедовать и давать различные наставления одному, преданному разным порокам. Ибо большей частью бывает так, что кто по природе слишком весел, тот чрезмерно поражается и сокрушается при постигшей его внезапной печали. Итак, на обязанности проповедника лежит долг - временную печаль облегчать, не увеличивая природной весёлости, и природную весёлость обуздывать, не увеличивая временной скорби. Один страждет привычкою чрезмерной поспешности; но иногда там, где требуется быстрота деятельности, стесняется внезапно овладевающий робостью. Другой подвержен бывает неумеренной робости, с которую уже свыкся; но иногда побуждаем в желаниях своих неблагоразумием решиться на опрометчивость. Для сего в первом надлежит рассеять вдруг появившуюся робость, но так, чтобы через это не усилить издавна вкоренившуюся опрометчивость; а в последующем нужно обуздать неожиданно появляющуюся поспешность, но так, чтобы не усилить этим природную робость. И что удивительного, если врачи душ совмещают и соблюдают это, когда таковым же искусством умения распознавать и располагать способы врачевания руководятся и те, кои врачуют не души, а тело? Так нередко бывает, что слабое тело удручается сильным недугом, каковому недугу следовало бы противодействовать и сильными средствами; но слабый организм не в состоянии выдержать средств сильных. Посему сведущий и опытный врач старается так устранить привившуюся болезнь, применяясь к состоянию больного, чтобы не увеличить природную слабость тела и на случай вместе с болезнью не прекратить самой жизни. И потому предлагает больному такое врачевство с таким уменьем дела, чтобы оно в одно и то же время и служило к облегчению недуга и не отягощало природной слабости. Итак, если врачевство телесное, нераздельно употребляемое, может иметь действие раздельное, ибо истинное врачевство в том и состоит, когда оно и появляющейся болезни помогает и природного расположения не расстраивает; то почему же врачевание духовное, в одной и той же проповеди предложенное, не может помогать таким же образом в различных болезнях нравственных, которое тем гибче и разборчивее должно совершаться, чем большей утончённости требует того невидимость самого предмета?" (Глава 39).

"Часто случается и так, что душа поражается недугом двух пороков, из коих один действует слабее, а другой сильнее. В таком разе благоразумнее подать скорейшую помощь против того порока, который опаснее и быстрее ведёт к погибели. И если спасти душу от близкой смерти нельзя иначе, как усилением противоположного порока, то проповедник в своём поучении, действуя с мудрою рассудительностью, может допустить усиление одного, чтобы спасти от близкой смерти, угрожаемой другим. Поступая таким образом, он не увеличивает болезни, а между тем сохраняет жизнь врачуемого им больного, выжидая удобного времени для совершенного выздоровления. Так, не мало видим примеров тому, что многие из нас, увлекались невоздержанием пресыщения разными приманками снедей и питья, почти уже готовы бывают всецело предаться влечению одолевающей их страсти; но когда от страха в этой борьбе силится удержать себя в пределах воздержания, тогда они подвергаются искушению тщеславия. В таковых людях никак не истребится один порок, если не дать перевеса в пище другому, так что один как бы вытесняется и изгоняется другим. Какая же язва должна быть преследуема сильнее, как не та, которая поражает опасение? Итак, можно допустить иногда, чтобы чрез добродетель воздержания усилилось между тем в человеке превозношение, лишь бы только роскошь не погубила его решительно невоздержанной жизнью... допущением меньшего уничтожает большее, с тем, чтобы тот, кто не возрос ещё до того совершенства, чтобы уничтожить всё в себе зло, оставался бы пока с меньшим недостатком, лишь бы ему удобнее избавиться от большего порока" (Глава 40).

"Проповедник не должен сверх сил напрягать душевного внимания своих слушателей, чтобы при излишнем напряжении не порвать, так сказать, струн их мыслительной удобоприемлемости. Высокие для понимания истины, требующие предварительной подготовки, не вдруг должны быть раскрываемы... они должны оставаться до времени открываемыми не многим... Между многими законоположениями, относящимися к различным житейским вопросам, в слове Божием чрез того же Моисея повелевается, между прочим, что "если кто раскроет яму, или если выкопает яму и не покроет ее, и упадет в нее вол или осел, то хозяин ямы должен заплатить, отдать серебро хозяину их" (Исх. 21:33 и 34). Так и тот, кто, глубокомысленным умом своим, достигли высокого звания, без разбору рассыпает недоступное сокровище знаний своих и пред не могущими вместить их, подлежит за то наказанию, если словом своим вводит в соблазн чистого или нечистого...

И петух в глубокой ночи обыкновенно поет громко; когда же приближается утро, тогда издает звуки слабые и тихие. И проповедник, возвещающий слово истины душам темным и непросвещенным должен возвещать только удобопонятные истины, ничего не высказывая пока о сокровенных тайнах, представляя раскрытие этих возвышеннейших небесных истин тому времени, когда они приблизятся к свету истины" (Глава 41).

"Между тем, по влечению любви, возвратимся к тому, что уже выше сказано было, именно, что каждый проповедник должен учить более делами, нежели словами, указывая своим последователям, не столько витиеватостью красноречия, сколько примером доброй жизни, путь и цель, куда они должны идти и к чему стремиться. Как тот петух, которого свт. Григорий Двоеслов берёт в Своем слове для изображения хорошего проповедника, приступая к пению, потрясает сперва крыльями, и, ударяя ими сам себя, возбуждается к бодрствованию; так и те, которые изрекают слово божественной проповеди, должны прежде сами неусыпно упражняться в доброй деятельности, чтобы собственным примером не противоречить тому, к чему, призывают и возбуждают других своим словом. Пусть же благовестники слова Божия прежде всего сами усовершенствуют себя в высоких подвигах христианских добродетелей, и тогда уже с неукоризненностью поучают других добродетельной жизни, пусть прежде себя ударяют крыльями помышлений, испытуя внимательным исследованием и строгим обличением исправляя то, что в самих себе находят вредного и пагубного, и в то же время обличительным словом исправляют жизнь других. Пусть и в показаниях духовных сперва будут беспристрастны к собственным недостаткам, чтобы потом бестрепетно могли возвещать наказания другим за их преступления, - и вообще, возвышая голос слова в своих советах и наставлениях, всё предлагаемое ими слушателям должны они подтверждать своими делами" (Глава 42).

В раннем возрасте Дорофей поступил в один из палестинских монастырей, возглавляемый аввой Серидом и пользовался советами старца Варсонофия Великого и его друга и "спостника" преподобного Иоанна Пророка.

В обители Дорофей побуждал себя к усердному прохождению послушаний. "Когда я вступил в монастырь, - пишет он в 10-м поучении, - то говорил сам себе: если при обучении светским наукам родилось во мне такое желание и такая горячность от того, что я упражнялся в чтении, и оно обратилось мне в навык, то тем более будет так при обучении добродетели и из этого примера я почерпал много силы и усердия."

Извлечения из "Большого" и "Малого" катехизисов переведены на русский язык и составляют четвертый том Добротолюбия (всего 385 наставлений). Для монашествующих это неоценённая книга. С необыкновенной простотой воодушевляет преподобный Феодор в этих поучениях всех "уверением, что всякий труд их есть шаг в царствие небесное, к венцу мученическому," что самое последнее послушание не менее ценно пред Богом, как и самое высокое.

"Для преп. Симеона, - говорит один из исследователей его творений, - было невозможно сохранить в тайне это великое откровение. И в своём пламенном желании сделать всех участниками той же благодати, он чувствовал себя вынужденным любовью к своим братьям открыть им свой мистический опыт и призвать их следовать его духовному пути. Он был твёрдо убеждён, что Христос дарует ту же полноту благодати всякому, кто будет искать её от всего сердца." "Как можем мы молчать о таком богатстве Его благодеяний или неблагодарно, как непомнящие и дурные рабы, зарывать данный нам талант." И он объясняет это в следующем прекрасном образе: "Как некий братолюбивый нищий, попросивший милостыню у одного христолюбивого и милостивого человека и получивший от него несколько монет бежит от него в радости к своим товарищам по бедности и возвещает их об этом, говоря им в тайне: - Бегите с усердием и вы, чтобы получить, и при этом показывает пальцем и указывает человека, давшего ему монету. А если они не верят ему, показывает им её на ладони... так и я смиренный, бедный и обнаженный от всякого добра и получивший благодать, недостойный всякой благодати, не выношу один скрывать её в недрах души, но говорю всем вам братьям и отцам моим о дарах Божиих. И кричу громким голосом: "Бегите, братья, бегите." "Бегите все, прежде чем дверь покаяния закроется для вас посредством смерти... Стучите, чтобы, прежде кончины, Владыка открыл бы вам двери рая и явил бы вам Самого Себя. Постарайтесь приобрести внутри вас небесное царство ведомым образом и не отбудьте отсюда пустыми."

В настоящих лекциях была рассмотрена христианская проповедь в первые десять веков существования Церкви Христовой. За этот долгий период внешняя форма проповеди непрестанно изменялась.

В течении десяти веков постоянно изменялась внешняя форма проповеди, но содержание её всегда оставалось неизменным. "Изменение форм проповеди, при сохранении её содержания, доказывает её жизненность," - пишет проф. прот П. Гнедич. Каждый из изучаемых свв. отцов-проповедников неповторим в своём роде, каждый имел свои особенности в стиле и внешних формах проповеди, каждый имел свою излюбленную тематику. Но все они делали одно общее дело, - они были благовестниками о Христе Искупителе рода человеческого, продолжателями Апостольской проповеди.

Петр же, став с одиннадцатью, возвысил голос свой и возгласил им: мужи Иудейские, и все живущие в Иерусалиме! сие да будет вам известно, и внимайте словам моим: они не пьяны, как вы думаете, ибо теперь третий час дня; но это есть предреченное пророком Иоилем: И будет в последние дни, говорит Бог, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; и юноши ваши будут видеть видения, и старцы ваши сновидениями вразумляемы будут. И на рабов Моих и на рабынь Моих в те дни излию от Духа Моего, и будут пророчествовать. И покажу чудеса на небе вверху и знамения на земле внизу, кровь и огонь и курение дыма. Солнце превратится во тьму, и луна - в кровь, прежде нежели наступит день Господень, великий и славный. И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется. Мужи Израильские! выслушайте слова сии: Иисуса Назорея, Мужа, засвидетельствованного вам от Бога силами и чудесами и знамениями, которые Бог сотворил через Него среди вас, как и сами знаете, Сего, по определенному совету и предведению Божию преданного, вы взяли и, пригвоздив руками беззаконных, убили; но Бог воскресил Его, расторгнув узы смерти, потому что ей невозможно было удержать Его. Ибо Давид говорит о Нем: видел я пред собою Господа всегда, ибо Он одесную меня, дабы я не поколебался. Оттого возрадовалось сердце мое и возвеселился язык мой; даже и плоть моя упокоится в уповании, ибо Ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тления. Ты дал мне познать путь жизни, Ты исполнишь меня радостью пред лицем Твоим. Мужи братия! да будет позволено с дерзновением сказать вам о праотце Давиде, что он и умер и погребен, и гроб его у нас до сего дня. Будучи же пророком и зная, что Бог с клятвою обещал ему от плода чресл его воздвигнуть Христа во плоти и посадить на престоле его, Он прежде сказал о воскресении Христа, что не оставлена душа Его в аде, и плоть Его не видела тления. Сего Иисуса Бог воскресил, чему все мы свидетели. Итак Он, быв вознесен десницею Божиею и приняв от Отца обетование Святаго Духа, излил то, что вы ныне видите и слышите. Ибо Давид не восшел на небеса; но сам говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих. Итак твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Иисуса, Которого вы распяли. Услышав это, они умилились сердцем и сказали Петру и прочим Апостолам: что нам делать, мужи братия? Петр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святаго Духа. Ибо вам принадлежит обетование и детям вашим и всем дальним, кого ни призовет Господь Бог наш. И другими многими словами он свидетельствовал и увещевал, говоря: спасайтесь от рода сего развращенного. Итак охотно принявшие слово его крестились, и присоединилось в тот день душ около трех тысяч.

И, став Павел среди ареопага, сказал: Афиняне! по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны. Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано "неведомому Богу." Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам. Бог, сотворивший мир и всё, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет и не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-либо нужду, Сам дая всему жизнь и дыхание и всё. От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас: ибо мы Им живем и движемся и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: "мы Его и род". Итак мы, будучи родом Божиим, не должны думать, что Божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого. Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться, ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную, посредством предопределенного Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых. Услышав о воскресении мертвых, одни насмехались, а другие говорили: об этом послушаем тебя в другое время. Итак Павел вышел из среды их. Некоторые же мужи, пристав к нему, уверовали; между ними был Дионисий Ареопагит и женщина, именем Дамарь, и другие с ними.

Есть два пути: один - жизни и один - смерти; велико же различие между обоими путями.

Воздерживайтесь от плотских и телесных похотей. Если кто ударит тебя в правую щеку, обрати к нему и другую, и будешь совершен. Если кто отнимет у тебя верхнюю одежду, отдай ему и нижнюю. Если кто возьмет у тебя что-либо твое, не требуй назад, ибо ты не можешь. Всякому просящему у тебя давай и не требуй назад, ибо Отец хочет, чтобы всем было раздаваемо от даров каждого. Блажен дающий по заповеди, ибо он неповинен. Горе тому, кто берет! Ибо если он берет, имея в том нужду, то он неповинен; а неимеющий нужды даст отчет, зачем и на что он взял и, подвергшись заключению, будет спрошен о том, что он сделал и не выйдет оттуда до тех пор, пока не заплатит последнего кодранта. Впрочем об этом сказано еще так: пусть запотеет милостыня твоя в руках твоих, прежде чем ты узнаешь, кому даешь.

Вторая заповедь учения.

Не убивай, не прелюбодействуй, не развращай детей, не предавайся блуду, не воруй, не занимайся волхвованием; не составляй яда, не умерщвляй младенца во чреве и по рождению не убивай его. Не пожелай того, что принадлежит ближнему твоему, не преступай клятвы, не лжесвидетельствуй, не злословь, не помни зла. Не будь двоедушен, ни двуязычен, ибо двуязычие есть сеть смерти. Да не будет слово твое пусто, но да будет оно согласно с делом. Не будь алчен, или хищник, или лицемерен, или коварен, или надменен. Не злоумышляй против ближнего своего. Никого не возненавидь, но одних обличай, за других молись, иных же возлюби свыше души своей.

Чадо мое! Убегай от всякого зла и от всего подобного ему. Не отдавайся гневу, ибо гнев ведет к убийству. Не будь вспыльчив, ни сварлив, ни страстен, ибо все это порождает убийства. Чадо мое! не будь похотлив, ибо похоть ведет к блуду. Воздерживайся от непристойных речей и не будь наглым, ибо все это порождает прелюбодеяния. Чадо мое! не гадай по птицам, ибо это ведет к идолопоклонству. Не будь также заклинателем или звездочетом, не твори очищений и не желай даже смотреть на это, ибо это все порождает служение идолам. Чадо мое! не будь лжив, ибо ложь ведет к воровству; ни сребролюбив, ни тщеславен, ибо все это порождает воровство. Чадо мое! удержись от ропота, ибо он ведет к богохульству; не будь также своенравен и не имей дурных помыслов, ибо все это порождает богохульства. Но будь кроток, ибо кроткие наследуют землю. Будь терпелив и милостив, и незлобив, и спокоен, и добр и страшись во всякое время тех слов, которые ты слышал. Не превозносись и не будь дерзким. Да не прилепляется сердце твое к высокомерным, но обращайся с праведными и смиренными. Случающиеся с тобой тяжелые обстоятельства принимай как благие, зная, что без Бога ничего не бывает.

Чадо мое! поминай ночью и днем того, кто возвещает тебе слово Божие и почитай его как Господа, ибо где возвещается господство, там Господь. Каждый день стремись к общению со святыми, дабы найти успокоение в их словах. Не причиняй раскола, но примиряй спорящих. Суди по справедливости. Обличая проступки, не взирай на лицо. Не сомневайся в том, будет ли (суд Божий) или нет. Не будь протягивающим руки, чтобы получить и складывающим их, когда нужно дать. Если имеешь что-нибудь от рук своих, давай выкуп прегрешений своих. Не колеблись давать и отдавая не ропщи, ибо ты узнаешь, кто есть добрый Воздаятель за заслуги.

А вот путь смерти: прежде всего он зол и полон проклятия. (Тут) убийства, прелюбодеяния, страсти, блуд, воровство, идолопоклонство, чародейство, яд, разбои, лжесвидетельства, лицемерие, двоедушие, коварство, надменность, подлость, самомнение, корысть, сквернословие, зависть, дерзость, высокомерие, чванство. (По этому пути идут) гонители добрых, ненавистники истины, друзья лжи, те, которые не признают воздаяния за праведность, не присоединяются к доброму делу, ни к справедливому суду, не бодрствуют в добре, но во зле, от которых далеки кротость и терпение, которые любят суету, гоняются за воздаянием, не сострадают бедному, не удручаются об удрученном, не знают Того, Кто сотворил их. (Тут) детоубийцы, исказители образа Божия, отвращающиеся от нуждающегося, удручающие несчастного, заступники богатых, беззаконные судьи бедных, во все грешники! Бегите, дети, от всех таковых!

"Будем ежечасно ожидать Царства Божия в любви и праведности, потому что не знаем дня явления Божия. Сам Господь, на вопрос о том, когда придет Его царствие, отвечал: когда двое будут одно, и внешнее будет внутреннее, мужеский пол, вместе с женским, будет не мужеский, ни женский. Но "двое бывают одно," когда мы говорим друг другу истину и когда в двух телах бывает непритворно одна душа.

И так, братия, покаемся же наконец, и будем внимать доброму, ибо мы исполнены много безумия и лукавства. Изгладим в себе прежние грехи, чтобы, раскаявшись от души, спастись. Не будем человекоугодниками, будем желать сделаться угодниками не себе самим только, но и у внеших приобретать добрую славу праведностию, да не хулится в нас имя Божие. Ибо Господь говорит: всякий день имя Мое бесславится (Исаии. 52:5), обесславили святое имя Мое (Иезеек. 36:20:23; Римл. 2:24). Чем хулится? Тем, что не исполняете того, что Я хочу. Ибо язычники, слушая из уст ваших Слова Божии, благие и великие, удивляются нам, но узнав, что наши дела не достойны того, что говорим, обращаются к богохулению, и говорят, что это басня какая-нибудь и заблуждение. Слыша от нас, как Бог говорит: нет благодати вам, если любите любящих вас, но благодать вам, если любите и врагов ваших, ненавидящих вас, - удивляются преизбытку благости; когда же видят, что мы не любим не только ненавидящих нас, но даже и любящих нас, смеются над нами, и таким образом имя Божие хулится.

Итак, братия, исполняя волю Отца нашего Бога, будем чадами Церкви первобытной, духовной, созданной прежде солнца и луны; если же не будет творить воли Господа, то будем, как сказано в Писании: дом Мой стал вертепом разбойников (Иер. 7:11; Мф. 21:13). Предпочтем принадлежать к Церкви живых, да спасемся. Не думаю, что вы не знали, что Церковь живая есть тело Христово, ибо Писание говорит: сотворил Бог человека, мужа и жену: муж есть Христос, а жена Церковь. Книги и апостолы свидетельствуют, что Церковь не ныне только (существует), но издревле, что она была духовною, как и наш Иисус; явилась же в последние дни, чтобы спасти нас. Будучи духовною, она явилась во плоти Христовой, показывая нам ясно, что если кто из нас сохранит и не повредит ее во плоти, воспримет ее в Духе Святом; потому что эта плоть есть снимок Духа, и никто, испортив снимок, не будет иметь части в подлиннике; потому что, братия, сказано: сохраните плоть, чтобы иметь часть в Духе. Если же говорит, что плоть есть Церковь, а Дух - Христос, следует, что посрамивший плоть, посрамит Церковь. Такой человек не будет иметь части в Духе, который есть Христос. А между тем, эта плоть может воспринять в себя Дух Святый. Никто не может ни выразить, ни изречь, яже уготова Господь избранным Своим.

И так, покаемся от всего сердца, чтобы никто из нас не погиб; ибо если мы имеем и исполняем заповеди отметаться идолов и оглашать (истиной), не тем ли более не должно, чтобы погибала душа, уже познавшая Бога? И так, потщимся возвести ко благу и себя, и всех немощных, обращая и вразумляя друг друга, чтобы всем спастися. И не только ныне окажем себя верующими и внимающими, когда пресвитеры наставляют нас, но и когда возвратимся домой, будем помнить заповеди Господа; не увлекаясь мирскими пожеланиями, но сближаться теснее, потщимся преуспевать в заповедях Господних, чтобы все тожде мудрствующие были собраны для жизни, ибо Господь сказал (Исаии 66:18): "приду собрать все народы и языки." О том же говорит день явления Его, когда пришедши спасет каждого из нас и по делам его. И узрят славу Его и силу неверные, и почудятся, увидев царство Мира в Иисусе и скажут: увы нам, что Ты был, а мы не знали, и не уверовали, и не послушали пресвитеров, возвещавших нам о нашем спасении; и червь их не умрет, и огонь их не угаснет, и всякая плоть будет видеть их. Он говорит о том дне суда, когда увидят, как согрешившие и отрицавшиеся Иисуса делами и словами мучатся страшными муками и огнем неугасимым, и воздадут славу Богу своему, говоря, что будет надежда служившему Богу от всего сердца.

И так, братия и сестры, с помощью Бога истины я читаю вам поучение, что вы внимали написанному, чтобы спасти себя и читающего между вами, ибо в награду требую от вас всесердечного покаяния, дающего вам спасение и жизнь. Исполнив сие, мы возбудим ревность и во всех юных, желающих подвизаться в благочестии и благости Божией. Не будем отвращаться и негодовать мы, немудрые, когда кто-либо нас наставляет и обращает от неправды к праведности, ибо творя злое, мы не знаем по нашему двоедушию и неверию, что находится в сердцах наших, имея ум, омраченный суетными желаниями. Будем творить правду, чтобы наконец быть спасенными. Блаженны послушные таким наставлениям; если мало времени и потерпят в этом мире, в смерть Воскресения соберут плод. И так, да не скорбит благочестивый, если в настоящее время страдает; его ожидает блаженное время; скончавши житие свое, возвеселится в беспечальном веке с отцами на небе. Да не возмущает ум ваш и то, что видим, как неправедные богатеют, а рабы Божии утесняются. Веруем, братия и сестры, что если подвизаемся и терпим искушения ради Господа живого в нынешней жизни, то в будущей будем увенчаны. Никто из праведных не получил скорого плода, но ожидает его, потому что если бы Бог в скором времени воздавал награду праведным, тотчас мы возревновали бы о куплях житейских, а не о благочестии, казались бы праведными, ища не благочестия, а прибыли, а чрез то Божий суд остановил бы стремление духа к праведности и поверг нас в узы.

... О других людях непрестанно молитесь. Ибо есть им надежда покаяния, чтобы придти к Богу. Дайте им научиться, по крайней мере, из дел ваших. Против гнева их вы будьте кротки; против их велеречия - смиренномудренны; их злословию противопоставляйте молитвы, - их заблуждению - твердость в вере; против их грубости будьте тихи. Не будем стараться подражать им, - напротив, своею снисходительностью скажем себя братьями их, - а постараемся быть подражателями Господу. Пусть кто-нибудь более потерпит неправду, понесет убыток, подвергнется уничижению, только бы не нашлось в вас кого-либо плевела диавольского, но все вы во всякой чистоте и целомудрии пребывали во Иисусе Христе телесно и духовно.

Это, впрочем, не безызвестно, если вы имеете к Иисусу Христу совершенную веру и любовь, которая суть начало и конец жизни. Вера начало, а любовь конец, обе же в соединении суть дела Божие; все прочее, относящееся к добродетели, от них происходит. Никто, исповедующий веру, не грешит, и никто, стяжавший любовь, не ненавидит. Дерево познается по плоду своему: так и те, которые исповедуют себя христианами, обнаружатся по делам своим. Теперь дело не в исповедании только, а в силе веры, если кто пребудет в ней до конца.

Не одно обстоятельство столь обыкновенно в жизни, - разумею лесть, расточаемую пред богачами, - доделывает спасение их более трудным, чем спасение бедных; но различные бывают тому причины. Так, из богачей, услышав и неуразумев надлежащим образом слово Спасителя: "удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие" (Мф. 19:24), впали в отчаяние и сочли жизнь вечную вовсе недоступною для них; и потому предавшись всецело миру и привязавшись к настоящей жизни, как бы она только одна и осталась для них, далеко отклонились от пути, ведущего к небу: - а не сообразили ни того, каких богачей разумеет Господь и Учитель (в приведенных словах), ни того, что "человекам это невозможно, Богу же всё возможно" (Мф. 19:26). Другие же, хотя правильно и как следует понимают сие изречение, но, вознерадев о делах, ведущих ко спасению, не приготовляется надлежащим образом к тому, чтобы удостоится обетованных наград. Говорю все это лишь о таких богачах, которые уже вкусили благодати Спасителя и преславного спасения; о тех же, которые еще вовсе не ведают истины, я не намерен ничего говорить. - Итак всякому, кто любит истину и братство, кто не питает слепой ненависти к богачам, которые подобны всем другим людям, призваны ко спасению, и кто, с другой стороны, не склонен и потворствовать им из каких-либо видов корыстолюбия, надлежит, во-первых, истреблять в душе их неосновательное отчаяние, и должно истолкованием учения Господня показать, что и богачам не отказывается в наследии Царствия Божия, если только они будут послушны заповедям. Потом прояснить им, что они боятся там, "идеже не бе страха," и что Спаситель всегда благосклонно примет их, если только возжелают того сами. Напоследок же вразумить их, посредством каких дел и расположений сердечных должны они одушевлять в себе надежду, которая не недоступна и для них, хотя и не может доставаться даром.

"Если хочешь быть совершенным" (Мф. 19:21). Итак ясно, что человек сей не был совершен. Но с ним вместе Спаситель, словами: " если хочешь," указал и на свободное произволение собеседовавшей с Ним души. Посему, если хочешь, говорит, если истинно хочешь, а не обманываешь себя; стяжи то, чего тебе не достает; для тебя остается уже только одно, но такое добро, которое выше закона, которого закон не дает и не может дать, которое есть удел живущих верою. К сожалению, исполнивший от юности все требования закона и столько гордившийся тем, не мог приложить ко всему прочему только одного этого, что особенно и требуется Спасителем, как необходимое условие для жизни вечной; но "отошел с печалью."

Обнищайте порочными страстями, тогда будет и богатство, равно как и все внешние блага, не только не будут вредны, но принесут великую пользу, быв употребляемы с благоразумием, целомудрием и благочестием. Богатство страстей всегда смертоносно, и потому, если оно погибнет, то погибнет к нашему спасению. Душа наша будет тогда спокойнее, и внятнее услышит слова Спасителя: "прииди и ходи в след Мене." Сам Господь есть путь только для имеющих чистое сердце; в душу же нечистую, занятую мирскими мечтами и греховными похотями, не изольется благодать. "Блажен нищий духом," сказал Господь (Мф. 5:3), т. е. - кто со смирением приемлет серебро и золото, как дары Божии, и употребляет их во славу и угождение щедродателю Богу и на пользу ближних, - кто помнит, что он владеет богатством, только как посредник и орудие благости Промысла, - кто, не забывая превосходства своей души перед тленными сокровищами, не раболепствует им, но по доброй воле располагает ими, как господин, не смотрит на них, как на цель своей жизни, но всегда готов на всякий честный труд, на всякое пожертвование, и, если настанет необходимость лишиться имущества, перенесет утрату с тем же кротким и спокойным духом, с каким смотрел и на умножество своего богатства...

Сих-то внушений Спасителя не вместил в себе упоминаемый в Евангелии богач, исполнивший весь закон; он не мог понять, как можно быть вместе и богатым и бедным, иметь деньги и не иметь, пользоваться мирскими благами и не пользоваться, - и удалился с грустию; потому что неохотно покидал тот образ жизни, которого мог только желать, но не исполнить. - Самые ученики Спасителя сначала изумились и ужаснулись от слов Его. Но им чего было страшиться? Разве и они были богаты вещественными благами? Нет; они давно уже оставили даже рыбачьи сети и лодки, - все, что только имели в мире. Но вопросом: "кто же может спастись?" (Матф.19:25) - они показали, что выслушали Учителя, как внимательные ученики, и хорошо поняли сказанное им приточно. Будучи совершенно спокойны относительно лишений вещественных, они чувствовали, что не вполне еще освободились от страстей и недостатков (ибо недавно были избраны Спасителем); а потому и были поражены страхом, признавая себя ни чем не лучше того богача, и думая, что и им не достигнуть спасения, так как оно уготовано для душ совершенно чистых и свободных от страстей.

Но Господь ответствует: "невозможное человекам возможно Богу" (Лк. 18:27). Эти слова также исполнены божественной мудрости. В самом деле, одними собственными силами и трудами, как бы ни были они велики, человек никогда не может свергнуть с себя иго страстей и пороков: но, если его усердие будет тем пламеннее, чем многочисленнее препятствия, если он удвоит свои усилия и свою ревность; благодать Божия поспешит ему на помощь и осуществит его надежды. Бог совоздыхает желающему и ищущему Его искренно; но, как скоро душа наша вознерадит о спасении, дарование Духа Божия отнимается у нея... блаженный Петр, избранный и лучший ученик Христов, первый из Апостолов, за которого Господу угодно было заплатить подать, как и за Самого Себя (Мф. 17:27), едва услышав сии слова, тотчас понял силу их и с решительным видом сказал: "вот, мы оставили всё и последовали за Тобою" (Мф. 19:27). Но, если бы он выражал этим только решимость отказаться от одного своего вещественного имущества, от каких-нибудь четырех оболов, то не значило ли бы это чрезмерно тщеславиться, и надеяться на получения Царствия Божия - в награду за такое ничтожное пожертвование? Если же он говорил вместе и о душевных страстях и пороках, которые решился пресечь, то это было великое пожертвование, достойное Царствия Небесного, достойно тех, которые идут по следам Божественного Учителя. Ибо истинным последователем Его может назваться только тот, кто старается жить, подобно Ему, беспорочно, и, постоянно смотря на Него, как в зеркало, украшает свою душу новыми и новыми совершенствованиями.

"Бесполезно объяснять, какие дела должны быть предметом покаяния. Ум, ведающий Господа, воодушевляется взиранием на своего Спасителя, и тем достигает до познания истины; он изучает заповеди Бога своего и удовлетворяется, что надлежит именовать грехом все, запрещенное законом. Бог есть верховное благо; очевидно, только зло может быть ему неблагоприятно, так как оно имеет противоположную ему природу. Надобно, однако, различать грехи плотские и духовные. Человек составлен из двух начал, и грешит сообразно двойственной своей натуре. Но из этого нельзя заключать, что грехи заключаются по своей сущности: они разны между собою, потому именно, что им содействуют вместе и дух и тело.

Плоть и дух равно принадлежат Господу, тот и другой, когда грешат равно оскорбляют Бога. Для чего хочешь ты отличать грех по плоти от греха по духу, когда плоть и дух неразлучны между собою в жизни, смерти и воскресении? Соединены они в жизни, соединяются и на последнем суде, потому что вместе худо или хорошо проводили жизнь. Преступление их одно, судия один, одна и казнь. Есть грехи плотские, есть грехи духовные, потому что всякий грех есть следствие или действия или только помысла. Чтобы быть плотским или телесным, надобно греху совершиться на деле, потому что действие, подобно телу, бывает видимо и так сказать осязаемо, тогда как духовный грех существует в помысле, пребывает невидим и неосязаем, подобно духу. Из этого видно, что не только деяния преступные, помыслы преступные, должны быть предметом раскаяния и очищаться покаянием. Слабость и невежество людей судит по одним наружным поступкам, потому что не могут проникнуть в тайные изгибы сердца; но не должно думать, чтобы мы пред Богом могли пренебрегать раскаянием о грехах нашей воли. Бог видит все; ничто оскорбляющее Его, не может быть сокрыто. Ему известны самые тайные наши помышления, и Он ничего не опустит когда будет судить нас. Он не может допустить ни притворства, ни лжи, ведая все. Воля есть источник всех наших дурных деяний. Некоторые из них произошли от случая, внезапности или невежества; но все другие происходят от воли. Корень зла находится в духе, который и будет первый наказан за зло: он не оправдается тем, что какое-нибудь внешнее препятствие помешало самодеянию зла. Одна воля составляет преступление: неудача в исполнении его не послужит ей извинением, потому что захотевши, она сделала уже все, зависевшее от нее. Господь тем самым пополнил и усовершил древний закон, что одну волю, даже без дел, постановил достаточною причиною преступления. Он именует прелюбодеем не только нарушившего святость брака, но и возревшего на жену с вожделением. Кто не преодолевает препятствий, мешающих его воле, тот духом своим столько-же виновен, как если бы телом и исполнил. Чья воля неудовлетворена, от того, что нельзя было сделать преступления, тот виновен потому одному, что пожелал, и будет за то наказан. Чистое безумие - говорить в извинение: я хотел, но не сделал. Ты сделал, когда захотел, или ты захотел не для чего иного, как для того, чтобы сделать. Ты сам на себя произносишь суд. Если бы ты пожелал добра, то постарался бы его исполнить: стало быть и зло если ты не можешь сделать, то не должен и хотеть. Одинаково ты виновен: желаешь ли ты зла, или не делаешь добра." - "Помышляя об исповеди, помышляй также и о адском огне, который исповедь может для тебя утушить. Мысль о великости казни сделает сносным для тебя врачевство. Может ли без трепета вспомнить о вечной пламенной пещи, когда мы видим как искры ее, то есть, подземные огни, изрыгают такое множество пламени, что соседние города совершенно от него истребляются (здесь автор очевидно, говорит о гибели Геркуланума и Помпеи, бывших в его время у всех в свежей памяти) или находится в ежедневной опасности погибнуть? Высочайшие горы повреждаются извержением огня. Доказательством вечности сего пламени, служит то, ни колебание, ни исчезновение гор не могло доселе истошить источника его. Кто в этом терзании земного шара не увидит образа огромности мук, нас ожидающих? Кто не заметит в сих огнедышащих горах как бы слабых искр обширного и необъятного пожарища? И так зная, что Господь после Крещения даровал тебе в покаянии или исповеди средство избавиться от ада, зачем отчаиваешься в своем спасении? Зачем перестаешь стучаться в двери, зная, что они будут тебе отверзты? Безгласные животные, безумные скоты имеют инстинкт угадывать врачевства для своего пользования. Уязвляемый стрелою олень щиплет дикий бадьян. Голубка, ослепившая своих детенышей, умеет возвращать им зрение посредством собственной слюны. Неужели же грешник, ведая, что Христос установил покаяние для его спасения будет чуждаться его? Что было причиною вторичного возведения на Вавилонский престол Навуходоносора? Не то ли, что он в течении семи лет каялся пред Господом, исповедуясь в прахе, отрастив ногти, как когти орлиные, запустив волосы, как львиную гриву? Но какое чудо! Тот, кого люди ужасались, удостоился милости Божией. Напротив, фараон, столь долго отрекавшийся дать свободу народу Божию, и по даровании ее решившийся преследовать его, несмотря на множество казней, долженствовавших его образумить, был поглощен волнами моря, раступившимися для прохода избранного народа: в ожесточенном сердце его не было места для раскаяния, и он погиб. Но к чему говорить далее о крещении и исповеди, сих двух подпорах, нашего спасения? Не будет ли это знаком более суетного моего красноречия, нежели побуждения совести моей? Я также грешник, также сделал много прегрешений, и также должен каяться. Вот почему я не мог умолчать о сем. Я поступил подобно Адаму, первому человеку и первому грешнику, который не мог иначе вновь обрести потерянного рая, как чрез покаяние.

"Бог смерти не сотворит и не веселится Он о погибели живых. Ибо все создал для того, чтобы оно существовало; и цели роды мира, и нет в них яда губящего; нет царства адова на земле" (Прем. Сол. 1:13-14). После сего речения немного далее говорится о том, откуда вошла смерть: завистию диавола смерть вошла в мир (Прем. Сол. 2:24).

Итак, все наилучшее в нас сотворил Бог; а порочность и грехи создали мы сами. Подобно сему и в настоящем чтении пророчества (Иеремии) Бог, как бы недоумевая, говорит имеющим в душе горечь, противную той сладости, которою снабдил ее: как ты превратился в горечь и сделался виноградником иным? Значение же этих слов таково: хромых не создал Бог, а всех сотворил с ногами прямыми; какая же была причина тому, что многие захромали? Бог сотворил все члены здоровые; по какой же причине некоторые из них немощны и негодны? Не одного первого человека, но и всякого человека душа создана по образу Божию. Ибо изречение "сотворим человека по образу и подобию Нашему" простирается на всех людей. И как образ Божий в Адаме старше того образа перстнаго, который он принял на себя, когда согрешил; как и во всех человеках оный образ старше сего худшего образа. Если же мы, будучи грешными, приняли на себя образ перстного человека, то посредством покаяния восприимем образ и небесного (Христа), по которому создана тварь. Ведь нас грешных обличает слово Бога: "как ты превратился в горечь, и сделался виноградником иным? Ибо Я насадил тебя, как виноградник плодоносный и весь добротный." И прежде мы сказали, и теперь для вящего понимания повторим, что Бог насадил виноградник хороший, т. е. душу дал праведную, но сама она развратилась, противясь воле Создателя своего. Я насадил тебя, виноградник плодоносный, и весь добротный, не частию добротный, частию не с изъяном, а весь добротный. Как же ты переиначился, когда Я всего тебя создал виноградником добротным? Как ты превратился в горечь, и стал виноградником совершенно иным?

После сего следует (у пророка): "посему, хотя бы ты умылся мылом и много употребил на себя щелоку, нечестие твое отмечено предо Мною, говорит Господь Бог." Ужели подумал бы кто, что надобно только взять мыльное былие, выростающее на земле, и умыться отстоем его, чтобы очистить душу от грехов? Нет, вся сила - в слове Божием, глаголющем душе, обратившейся в горечь и сделавшейся виноградником иным. Надобно знать, что это слово имеет всякую силу и такую крепость, что может очищать пороки, и загрязненному возвращать всякую цветность. Ибо живо слово Божие и действенно, и острейшее есть паче всякого меча обоюдоострого (Евр. 4:12). В этом слове есть и тот нитр, и то мыльное былие, коими очищаются нечистоты. Впрочем, не всякий грех исцеляется им, будь в нем нитр, будь в нем мыльное былие: напротив, есть грехи, кои не омываются на тем ни другим. По сему-то сказано душе, воображающей, что она может омыться нитром и мыльною травою: "посему, хотя бы ты умылся мылом и много употребил на себя щелоку, нечестие твое отмечено предо Мною, говорит Господь Бог." Как некоторые язвы излечиваются пластырем, а иные елеем, другим же нужны перевязки, а есть и такие язвы, о коих сказано: "от подошвы ноги до темени головы нет у него здорового места: язвы, пятна, гноящиеся раны, неочищенные и необвязанные и не смягченные елеем. Земля ваша опустошена; города ваши сожжены огнем; поля ваши в ваших глазах съедают чужие; все опустело, как после разорения чужими" (Исаия, 1:6:7): так есть такие грехи, которые марают душу, и для очищения их человек нуждается только в слове, что с мыльным былием. Но есть и такие грехи, которые врачуются иначе, потому что нельзя их сравнить с маранием. Посему Господь скверну сынов и дщерей Сионских, и кровь Иерусалимсую очистит от Среды их духом суда и духом зноя (Исаия, 4:4). Если ты только замарался грехом, то омоет Господь нечистоту твою, как нечистоту сынов и дщерей Сиона; а если грехи у нас смертные, то не можем мы очиститься ни нитром, ни мыльным былием, тогда нам надобен суд, надобен огонь.

Посему Иисус крестит, - кстати припоминаю речение, - "Духом святым и огнем" (Лк. 3:16), не всякого Духом Святым и огнем, святого Духом Святым, согрешившаго же после уверования и принятия Духа святого очищает огнем. Блажен, кто крещен Духом Святым и не нуждается в крещении огнем. А нуждающийся в крещении огненном убог. Иисус же имеет то и другое. "И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его" (Исаии, 11:1), жезл для наказуемых грешников, цвет для праведников. Равным образом, Бог есть огонь подающий и свет: огонь для грешников, свет для праведных и святых. Еще: блажен участвующий в воскресении первом, то есть, сохранивший крещение Духа Святого. Но кто спасется во втором воскресении? Крещаемый тем огнем, который испытает его и пожжет дрова, сено и хворост. После всего этого сказанного, прилежно читая слова Писания, сложим их в сердце своем, и потщимся сообразовать с ними жизнь свою пред исходом, сколько можем, и приготовившим дела свои к исходу, будем взяты на небо со святыми, и спасемся о Христе Иисусе, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

Мужи, возлюбленые Христу и любящие общение и братство! Удостойте и ныне благосклонного вашего внимания мою беседу, и, отверзши слух свой, как бы некия двери, внемлите моей спасительной проповеди о крещении Иисуса Христа, совершившемся на реке Иордане, дабы вам сильнее возлюбить Господа, низшедшего к нам до такой степени.

Хотя торжество Богоявления или откровения Спасителя нашего прошло уже, но благодать Его всегда пребывает. Посему постараемся ею насытить и усладить ненасытимые сердца (в делах спасения такая ненасытность похвальна). И так пройдем все из Галилеи в Иудею и изыдем вместе со Христом; ибо блажен тот, кто шествует вместе с Путем жизни. Изыдем, - мысленными стопами достигнем Иордана, чтобы зреть, как Тот, Кто не имеет нужды в крещении, крещается от Иоанна Крестителя, дабы даровать нам благодать крещения. Изыдем, - и узрим образ нашего возрождения, который запечатлелся в сих водах.

"Тогда приходит Иисус от Галилеи на Иордан ко Иоанну, крестится от него" (Мф. 3:13). Какая кротость и смирение Господа! Какое снисхождение! Небесный Царь приходит ко Иоанну - своему Предтече, не будучи окружен воинством ангельским и не предпосылая пред Собою вестников, то есть бестелесных сил; подобно простому и обыкновенному воину, Он приходит к собственному своему воину, приступает к нему, как бы кто-нибудь из Среды простого народа; в числе пленников обретается Искупитель их и Судия; к погибшим овцам присоединяется добрый Пастырь, Который ради заблудшей овцы низшел с неба, и между тем не оставил небес; с плевелами смешалась небесная пшеница, произросшая без человеческого семени.

Таинственно и сокровенно то, что ныне совершается на Иордане, сокровенно здесь то, что Я делаю сие не для Своей нужды, а для уврачевания уязвленных. Таинственно и сокровенно то, что в сих водах, возраждающих человечество, еще прежде указаны истоки небесные. Остави ныне. Когда увидишь, что Я, как Бог, буду действовать в Своих творениях по Своему произволению, тогда прославль то, что уже совершено. Когда увидишь, что Я очищаю прокаженных; то проповедуй обо Мне, как о Творце природы. Когда увидишь, что Я хромых делаю быстроногими, тогда и ты, ускорив умственное шествие, настрой язык твой к прославлению Меня. Когда увидишь, что Я изгоняю демонов, то почти Мое царство. Когда увидишь, что Я одним словом извожу мертвых из гробов, то вместе с воскресшими, и ты прославь во Мне Виновника и Подателя жизни. Когда увидишь Меня, сидящим одесную Отца, то признай и исповедуй во Мне Бога, сопрестольного, совечного и единночестного Отцу и Святому Духу. Остави ныне: тако бо подобает ныне нам исполнити всякую правду. Я законодатель и Сын Законодателя: и потому Мне прежде всего нужно Самому исполнить заповеданное, а потому уже повсюду являть опыты Моей власти. Мне должно прежде исполнить закон, и тогда уже сообщать благодать. Мне должно прежде произвести тень, и потом уже самую истину. Мне должно положить конец Ветхому Завету, и потом уже проповедывать Новый, начертать его на сердцах человеческих, скрепить Моею Кровию и запечатлеть Моим Духом. Мне должно взойти на Крест и на нем пригвоздиться, претерпеть в этом естестве все, что только оно может претерпеть, Моими страданиями уврачевать страдания других, и древом исцелить ту язву, которая нанесена людям посредством древа. Мне должно низойти в самую глубину преисподней, ради содержимых там мертвецов. Мне должно тридневною смертию Моей плоти истребить и уничтожить долговременное владычество смерти. Мне должно возжечь светильник Моего тела для тех, кои сидят во тьме и сени смертней. Мне должно взойти туда с плотию, где Я прибываю по Божеству. Мне должно привести к Отцу царствуюшего во Мне Адама. Мне должно креститься сим крещением, и после преподать всем людям крещение Единосущной Троицы. Возложи же на Меня ныне креститель, свою десницу, так как Мария уготовила Мне для рождения Свое чрево. Погрузи Меня ныне в струи Иорданския, подобно тому, как родившая повила Меня младенческими пеленами. Преподай Мне крещение так же, как Дева преподавала Мне млеко. Прикоснись Моей главе, пред Которою благоговеют и Которой поклоняются Серафимы. Коснись десницею твоею той главе, которая соединена с тобою союзом крови. Коснись того, что по естеству может быть держимо. Коснись того, что для сего и уготовано Мною и Отцем. Коснись Моей главы; ибо кто только с благоговением прикоснется к ней, тот никогда не потерпит кораблекрушения. Крести Меня, Который водою, Духом и огнем имею крестить верующих; водою, которая может омыть греховные нечистоты; Духом, Который может попалить терние беззаконий..."

Все, что сотворил Бог и Спаситель наш, все, что только видит око и о чем размышляет душа, что исследывает ум и осязает рука; что объемлет мысль и вмещает природа человеческая и - весьма хорошо. Ибо что прекраснее небесной тверди? что разноцветнее земной поверхности? что быстрее течения солнечного? что приятнее лунного сияния? что удивительнее многосложной стройности светил небесных? что плодотворнее благовременных ветров? что прозрачнее дневного света; какое из животных превосходнее человека? - Так, все, что сотворил Бог и Спаситель наш, весьма хорошо.

Но что касается до нас, то мы уже познали сие домостроительство Господа, и прославляем Его милосердие, что Он пришел спасти, а не судить мир. Почему Иоанн, Предтеча Господень, прежде не знавший сего таинства, но после познавший, что Иисус истинно есть Господь, воззвал к тем, которые шли к нему креститься: "порождения ехиднины" (Мф. 3:7)! Что вы так внимательно смотрите на меня? "Я не Христос" (Ин. 1:20). Я служитель, а не Господь; я частный человек, а не царь; я овца, а не пастырь; я человек, а не Бог. Рождением своим я разрешил неплодство матери, но не оставил девства неплодным. Я от нижних, а не от вышних. Я связал язык моего отца (Лк. 1:20), но не изъяснил божественной благодати. Я узнан был материю еще во чреве, но не предзнаменован звездою (Мф. 2:4). Я беден и ничтожен, но "он-то Идущий за мною, но Который стал впереди меня" (Ин 1:27): "за мною" в отношении ко времени, а "впереди меня" в отношении к непреступному и неизглаголанному свету Божества. "Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем" (Мф. 3:11). Я нахожусь под властию, а Он имеет власть самобытную. Я грешник, а Он истребитель грехов (Ин. 1:29). Я проповедую закон, а Он предносит свет благодати. Я учу как раб, а Он судит как Господь. Мой одр земля, а Он обладает небом. Я крещу крещением покаяния, а Он дарует благодать усыновления: Он крестит нас Духом Святым и огнем. Что вы устремляете на меня свои взоры? Я не Христос.

Что ж отвечает ему Господь? - "Оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду" (Мф. 3:15). Оставь теперь, Иоанн; ты не мудрее Меня. Ты смотришь как человек, а Я сужу как Бог. Прежде Мне Самому надлежит делать, а потом уже учить. Я не делаю ничего неблагоприличного: ибо Я облечен благолепием. Удивляешься ли ты, Иоанн, что Я не явился в блеске Моего достоинства? Правда, сколько частному человеку не прилична царская порфира, столько, напротив, царю приличествует воинское украшение: но ужели Я пришел ко врагу, а не к другу? "Оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду." Я исполнитель закона, и ничего не хочу оставить в нем без исполнения, дабы после Меня Павел мог сказать: "Конец закона - Христос, к праведности всякого верующего" (Рим. 10:4). "Оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду." Крести Меня, Иоанн, дабы никто не призирал крещения. От тебя - раба Я крещусь, дабы никто из царей или князей не гнушался принимать крещение от смиренного священника. Допусти Меня сойти в Иордан, дабы услышали свидетельство Отца, и познали могущество Сына. "Оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду." - Тогда Иоанн допускает Его: "И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды, - и се, отверзлись Ему небеса, и увидел Иоанн Духа Божия, Который сходил, как голубь, и ниспускался на Него. И се, глас с небес глаголющий: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение" (Мф. 3:16:17).

Видишь, возлюбленный, сколь многих и сколь великих благ лишились бы мы, если бы Господь уступив убеждениям Иоанна, отрекся от крещения! Доселе небеса были заключены; вышняя область оставалась неприступною. Мы сходили к нижним, но не восходили к вышним. Но один ли Господь крестился? Нет! Он в тоже время обновил ветхого человека, и возвратил ему царственное право усыновления. Ибо тотчас "отверзлись Ему небеса" (Мф. 3:16). Последовало примирение видимого с невидимым: возвеселились небесные лики, уврачевались земные немощи, открылось сокровенное, уничтожилась вражда.

Ты слышал евангелиста, говорящего: "отверзлись Ему небеса." Небеса отверзлись ради трех чудных вещей. Ибо в то время, как крестился Жених-Христос, небесные чертоги долженствовали отверзть свои блистательные врата. Подобным образом надлежало, чтобы врата небесные возвысили верхи свои (Пс. 23:7), когда Дух Святый сходил яко голубь, и гремел глас Отца. "И се, отверзлись Ему небеса, и увидел Иоанн Духа Божия, Который сходил, как голубь, и ниспускался на Него. И се, глас с небес глаголющий: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение."

Возлюбленный рождает любовь, и Свет невещественный рождает Свет неприступный. "Сей есть Сын Мой возлюбленный," - Сын, Который явился на земле, не оставив недр Отца; Он явился и не явился. Ибо Он не то был, чем казался; иначе, если судить по внешности, то крещающий имеет преимущество пред Крещаемым. Того ради Отец ниспослал с небес Святого Духа на Крещаемого. Ибо как в ковчеге Ноевом человеколюбие Божие изобразилось посредством голубя: так и здесь Дух, нисходя в виде голубя, и как бы неся маслычный плод, опочил на Том, о Ком было свидетельствовано. Для чего же так? - Для того, чтобы познали силу Отеческого гласа, и поверили пророческому предсказанию, еще за долго воспоследовавшему. Какое же предсказание? - "Глас Господень над водами; Бог славы возгремел, Господь над водами многими" (Пс. 28:3). Какой глас? "Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение." Сей, названный сыном Иосифа, есть Мой единородный Сын, по божественному существу. "Сей есть Сын Мой возлюбленный." Хотя Он алчет, но питает тысячи; труждается, и упокояет труждающихся; не имеет, где преклонить главу (Мф. 8:20), и содержит все в Своей деснице; страждет, и врачует немощи; (терпит удары; Мф. 27:30), и дарует миру свободу; прободается копием в ребро (Ин. 19:34), и исправляет ребро Адама.

Но прошу вас еще приложить внимание: ибо я хочу обратиться к Источнику жизни, хочу созерцать Источник, источающий исцеление. Бессмертный Отец послал в мир бессмертного Сына и Слово, - Сына, Который пришел к человека, дабы смыть их водою и Духом и, возродив нас к нетлению духовному и телесному; вдохнул в нас Духа жизни; и облек в нетленное всеоружие. Итак, если человек соделался бессмертным: то он соделается и причастником божественного естества (2 Петр. 1:4). Но если он, после возрождения водою и Духом Святым, полученного им в купели, делается причастником божественного естества: то и после Воскресения из мертвых он обретается сонаследником Христовым (Рим. 8:17). И так гласом проповедника взываю: приидите все племена языков к бессмертию, даруемому в крещении. Я благовествую жизнь вам, сидящим во тьме неведения. Приидите от рабства к свободе, от тирании к царству, от тления к нетлению. Но как, скажете, мы придем? - Водою и Духом Святым. Сия вода, соединенная с Духом, есть та самая вода, которою орошается рай, утучняется земля, прозябают растения, рождают животные, словом, которою человек возрожденный оживотворяется, в которой Христос крестился, на которую Дух Святой низшел в виде голубя.

"Нам святейший праздник на раменах своих приносит и подает роду человеческому небесную радость, которой ожидали из рода в род. Древнее прошло, и процвело новое и нестареющееся. Уже не господствует более суровое учение закона, но царствует благодать Господня, обращая к себе всех спасительным долготерпением. Не поражается какой-либо Оза, дерзнувший прикоснуться к неприкосновенному. Ибо Сам Бог призывает, и кто будет бояться? Приидите ко Мне вси труждающиися и обременении, взывает Он, и кто не поспешит? Господь пришел к своим явно и, как бы на очистилище, в одушевленном кивоте плоти шествует по земле. Мытарь, коснувшийся этого кивота, признается праведным. Блудница, приблизившаяся к Нему, делается целомудренною. Прокаженный, подошедший к Нему, делается здоровым. Никого Он не отвергает, никого не отвращается. Сообщает здоровье, не принимая вреда от больных. Таковы дары новой благодати! Новое совершилось под солнцем, не бывшее прежде и не имеющее быть после... Что же я скажу достойнее этого дня? Память св. Девы превосходит всякое слово. Величие ее достоинств превышает немощь нашу. Прибегнем же к хвалебной песни и в восторге возликуем. Ты же священнейшее собрание, пребывай в молчании, чтобы спокойно чрез посредства слуха, внести в пристань ума сокровище истины. Мы не смешное и шумное пиршество богов эллинского быснословия справляем, а воспоминаем нисшествие к нам непреступной славы Того, Кто есть Бог, сущий над всем."

"Исаия, торжественнейший из проповедников и величайший из пророков, поведай Церкви тайну этого торжества" (Затем проповедник читает слова Исаии 6:1-9: продолжает). Вникни возлюбленный в силу сказанного, чтобы понять исполнение тайн, слыша слова пророка, перенесись мыслию и пламенным чувством, с радостию и веселием к славному Вифлеему, и сравни пророчество с событием, ибо кто пристально посмотрит на тамошнее событие, для того не нужны длинные речи, чтобы достигнуть познания. "Все ясно для разумных и справедливо для преобретших знание" (Притч. 8:9). Вот открыто предстоит Дева-Матерь, как престол для царя Саваофа, высокий и превознесенный славою Создавшего его. На нем представ Господь, ныне пришедшего к тебе во плоти. Пред этим девственным престолом поклонись Тому, Кто предпринял для тебя такой преславный путь. Посмотри вокруг очами веры, и ты найдешь около Него царское священство Серафимов... Представляя столь славное, для тебя совершаемые, дела в Вифлиеме, слушатель, присоединись с радостию к тем, которые величественно торжествуют на небесах твое спасение. Прославь Господа всегда и везде сущего,... скажи вместе с Моисеем: Он Бог мой, и прославлю Его, Бог Отца моего и превознесу Его!...

По истине страшно совершившееся с тобою таинство, Матерь Дева!... Когда Ты, Пресвятая, явилась миру как светоносный день, и явила Солнце Правды, то рассеялась ужасная тьма, уничтожилась власть тирана, разрушилась смерть, ниспровергнут ад, и вся вселенная наполнилась светом чистой истины... По сему старец Симеон, сбросив немощь возраста и облекшись силою надежды, поспешил встретить пред лицем закона подателя закона, Божественное воплощение, богатого в бедности, предвечного в младенчестве, невидимого в видимом, непостижимого в объемлемом, величайшего в малом виде, на небесах восседающего на царском престоле и колеснице херувимской, непрестанно пребывающего долу и горе, сущего в образе раба и в образе Бога Отца, повинующегося и царствовавшего над всем. Он весь исполнился желания, весь надежды, весь радости, и стал уже сам не свой... быстро исходит Он в священный храм, и не заботясь о храме, распростирает объятия для Владыки храма, говоря: Тебя я желаю, Боже отцев и Господи милости, сподобившего... воссоединить небесное с земным; на Тебя взираю, объемлющего все своим словом, Тебя сретаю, владычествующего жизнию и смертию; Тебя ожидаю, приемника закона и законодателя; Тебя алкаю, воскрешающего мертвых; Тебя жаждаю, облегчающего страждущих; Ты Бог наш, Тебе поклоняемся, Ты святой храм наш, и к Тебе мы возносим молитвы; Ты законодатель законов, и Тебе мы повинуемся; Ты Бог первый и прежде Тебя не было другого Бога, родившегося от Отца, и после Тебя не будет другого Сына и Отца, досточестного и Единосущного. "Знать Тебя есть полная праведность, и признавать власть Твою - корень бессмертия" (Прем. 15:3). Ты для нашего спасения камень краеугольный; Тебе подчинено все как виновнику, приведшему все из небытия в бытие; дающему твердое устройство неустроенному, держащему и сохраняющему сотворенное, Создателю различных тварей, управляющему всем Своею всемогущею и премудрою десницею, приводящему в порядок всякое нестроение и соединяющему всех неразрывными узами согласия и мира: Тобою мы живем, движемся и существуем. Что славнее для царя блестящей порфиры и светлой диадемы? Что величественнее для милосердного Бога человеколюбивого воплощения, светлыми лучами озаряющего сидящих во тьме и сени смертной? Ты прекраснее сынов человеческих, как Бог и человек между людьми; ибо Ты при божественном воплощении Твоем препоясал Себя правдою (Ис. 11:5) как Сам правда, веселие и истина всех. И так веселись сегодня небо вместе со мною; ибо сжалился Бог над народом Своим; кропите облака правду миру (Ис. 45:8) и основания земли возглашайте мир находящимся во аде; явилось Воскресение мертвых; пусть и земля провозглашает милость живущих на небе; ибо я испонен утешением и преизобильною радостию, ибо узрел Спасителя мира."..

Намереваясь говорить с вами, возлюбленнейшие братья, о терпении, и желаю изобразить пользу его выгоды, с чего лучше всего начать мне, как не с указания на необходимость в настоящее время терпения, с вашей стороны, для выслушания меня, так, чтобы терпением могло сопровождаться и то, что ныне услышите и то, чему научитесь, потому - что поучение и спасительное слово деятеля усвояется только тогда, когда с терпением выслушивается то, о чем говорят...

Господь преемлет крещение от раба и имеющий даровать отпущение грехов, Сам не гнушается омыть тело в купели возрождения (Мф. 3:15). Сорок дней постится Тот, кто насыщает других, алчет и чувствует голод, чтобы чувствовавшие голод слова и благодати напитались небесным хлебом. Вступает в борьбу с искусителем диаволом и, довольствуясь только показанием победы над врагом, противоборствует ему одними словами (Мф. 4:2). Он не показывал Своего господства над учениками, как над рабами, но будучи благосклонным и кротким - возлюбил их братскою любовию; Он благоволил даже умыть ноги апостолам, чтобы примером Своим научить, каков должен быть раб к соравным себе, когда Владыка явился таковым в отношении к рабам своим (Ин. 13:5). И нет ничего удивительного, что вел себя с послушными Тот, Кто, по своему долготерпению, до последней крайности терпел при Себе Иуду, вкушал вместе с недругом пищу, знал домашнего своего врага, и однакоже не объявил его, не отверг лобзания предателя (Мф. 26:25). А какое благодушие и какое снисхождение в терпении к Иудеям?...

Церковь называется соборною, потому что в целой вселенной, от пределов земли до пределов ея, и потому что во всеобщности и без всякого опущения преподает все, долженствующее входить в состав человеческого ведения, догматы о видимом и невидимом, о небесном и земном; еще потому, что подчиняет благочестию род, и начальников и подначальных, ученых и неученых, наконец потому что, как повсеместно врачует и исцеляет она всякого рода грехи, совершенные душою и телом; так в ней же приобретается все именуемое добродетелию, какого бы то ни было рода, - и в делах и в словах, и во всяком духовном даровании.

(О Теле Христовом и о Крови Христовой).

1) Сего учения блаженного Павла достаточно к удостоверению вашему в рассуждении Божественных тайн, которых сподобившись, соделались вы стелесниками и единокровными Христу. Ибо сам Павел недавно взывал: "в ту ночь, в которую предан был" Господь наш Иисус Христос, "взял хлеб и, возблагодарив, преломил" и дал своим ученикам, говоря: "приимите, ядите, сие есть Тело Мое" И приняв чашу и, благодарив, сказал: приимите, пийте, это есть Кровь Моя (1 Кор. 11:23-25). Посему, если Сам Господь определенно сказал о хлебе: "сие есть Тело Мое"; - кто осмелится после того сомневаться в этом? И если Сам подтвердил и нарек: "сия есть Кровь Моя," - кто усомнится и скажет: это не кровь Его?

3) Посему со всею уверенностию будем причащаться сего и как тела Христова и как крови Христовой; потому что под образом хлеба дается тебе тело, и под образом вина дается тебе кровь, чтобы причастившись тела Христова и крови Христовой, соделаться тебе стелесником и единокровным Христу. Так делаемся мы Христоносцами; потому что тело и кровь Христовы сообщены нашим членам. Так, по словам блаженного Петра, бываем "причастниками Божеского естества" (2 Петр. 1:4).

Да произведет вода пресмыкающихся, душу живую. Теперь в первый раз созидается животное одушевленное и одаренное чувством. Ибо растения и дерева, хотя им приписывается жизнь как имеющим питательную и растительную силу, - еще но животные и не одушевленные твари. Для сего-то да произведет вода пресмыкающихся. Все плавающее, плавает ли по поверхности вод или рассекает водныя глубины, принадлежит к природе пресмыкающихся, потому что влачит тело по воде. Хотя некоторые из водяных животных имеют ноги и могут ходить (особенно таковы многие из водоземных, как-то: тюлени, крокодилы, бегемоты, жабы и раки), но им свойственнее плавать. Посему да произведет вода пресмыкающихся. Какая порода опущена в сих немногих словах? Что не включается в этом зиждительном повелении? Не включаются ли живородящие, каковы: тюлени, дельфины, гнюси и подобные им так называемые хрящеватые рыбы? Не включаются ли мечущие икру, каковы почти все породы рыб твердочешуйных и мягкочешуйных, снабженных перьями и не снабженных ими? Глас повеления краток, или лучше сказать, это не глас, а только мановение и устремление воли, но мысль, заключающаяся в повелении, столько же многообъемлюща, сколько есть различий и сходств у рыб, которых всех описать подробно то же значит, что и счесть морские волны или попытаться ладонью вымерять воду в море.

Да произведет вода... по роду. Иной род составляют киты, и иной - мелкие рыбы. И опять, между рыбами есть бесчисленные разности, различаемые по родам: у них и имена свои, и пища несходная, и наружность, и величина, и качество плоти - все разделено между собою, имеет весьма великие разности и относится к различным видам. Кто из наблюдавших свойства. рыб в состоянии перечислить нам разности пород? Хотя они говорят о себе, что в великих стадах рыб могут определять даже число, однако же кто из состарившихся на взморьях и берегах может рассказать нам подробную историю всех рыб? Иные породы известны рыболовам Индийского моря, иные - рыбным промышленникам Египетского залива, иные - островитянам, иные - маврузиям. Но все, и малое и великое, одинаково произведено оным первым повелением, оною неизреченною силою. Много несходств в образе жизни, много разностей и в расположении каждой породы. Большая часть рыб не насиживают яиц, как птицы, не вьют гнезд, не вскармливают с трудом детей своих, но вода, приняв выметанную икру, производит из нее животное. И у каждой породы способ распложения неизменен и бывает без смешения с другою природою. Невозможно такое же распложение рыб, как распложаются лошаки па суше, или невозможны такие же совокупления, какие бывают у некоторых птиц, производящих от себя смешанные породы. Между рыбами нет вооруженных зубами вполовину, как у нас вол и овца, ибо ни одна из них не имеет жевания, исключая разве скара, о котором сие рассказывают. Но все рыбы снабжены весьма частыми и острыми зубами, чтобы пища при продолжительном жевании не растекалась; ибо, если бы не скоро была раздробляема и передаваема чреву, то во время самого измельчения могла бы уносима быть водою.

Пища же различным рыбам определена различная, по роду каждой. Одни питаются илом, другие норостами, иные довольствуются травами, растущими в воде, большая же часть пожирает друг друга, и меньшая из них служит пищею большей. Иногда случается, что овладевшая меньшею себя делается добычею другой, и обе переходят в одно чрево последней. Что же иное делаем и мы люди, угнетая низших? Чем различается от сей последней рыбы, кто по ненасытимому богатолюбию во всепоглощающие недра своего лихоимства сокрывает бессильных? Он овладел достоянием нищего, а ты, уловив его самого, сделал частью своего стяжания. Ты оказался несправедливее несправедливых и любостяжательнее любостяжателного. Смотри, чтобы и тебя не постиг одинаковый конец с рыбами - уда, верша или сеть. Без сомнения же и мы, совершив много неправд, не избегнем последнего наказания.

Не могу умолчать о лукавстве и вороватости полипа, который всякий раз принимает цвет камня, к которому легко пристает; почему многие рыбы, без опасения плавая, приближаются к полипу, точно как к камню, и делаются готовою добычею хитреца. Таковы нравом те, которые угождают всякой преобладающей власти, каждый раз сообразуются с обстоятельствами, не держатся постоянно одного и того же намерения, удобно делаются то тем, то другим: с целомудренными уважают целомудрие, с невоздержными невоздержны, в угодность всякому переменяют расположения. От таких людей нелегко уклониться и спастись от наносимого ими вреда, потому что задуманное ими лукавство, глубоко закрыто личиною дружбы. Людей такого нрава Господь называет волками хищными, которые являются во одеждах овчих (Мф. 7:15). Бегай на все изворотливого и многоличного нрава, домогайся истины, искренности и простоты. Змея пестровидна, за то и осуждена пресмыкаться. Праведник не лукав, как Иаков (Быт. 25:27:31). Посему Бог вселяет единомышленных (с Ним) в дом (Пс. 67:7).

Сотворил Бог рыб больших (Быт. 1:21). Великими названы они не потому, что больше, нежели сквилла и мена, но потому, что огромностью тел равняются с самыми великими горами, а иногда кажутся островами, если всплывают на поверхность воды. И они при такой величине не у берегов водятся и не на взморьях, но живут в так называемом Атлантическом море. Таковы животные, созданные нам в страх и в ужас. Но если слышишь, что малейшая рыбка прилпуша останавливает величайшие корабли, при благополучном ветре несущиеся на полных парусах, и что она долгое время держит корабль неподвижным, как будто бы им среди самого моря пущены корни, то и в этой малой рыбке не имеешь ли такого же доказательства о могуществе Творца? Ибо не только мечи, пилы, акулы, балены и молотки рыбы страшны, но не менее страшны - жала рыбы пилохвоста, даже мертвой, и рыба пинагорь, потому что они приносят скорую и неизбежную гибель. Таким образом, Творец всем хочет приучить тебя к бдительности, чтобы ты, в надежде на Бога, избегал причиняемого ими вреда.

(В сокращении).

Двадцать осьмый псалом имеет общее надписание: ибо сказано: "Псалом Давиду." Но имеет также и особенное; ибо присовокуплено: "исхода скинии." Что же это значит? Разберем, что такое "исход," и что такое "скиния," чтобы можно нам было войти в намерение псалма. Что касается до смысла исторического, то кажется, что священникам и левитам, посовершении ими своего дела, давалось повеление помнить, что они должны приготовить к служению. Ибо выходящих из скинии и оставляющих ее псалом учит, что им надлежит приготовить, и что иметь при себе, когда придут в следующий раз, а именно: "воздайте Господу славу и честь, воздайте Господу славу имени Его"; и знать, что нигде не подобает служить, как только "во дворе Господнем" и на месте святыни. Что же касается до нашего ума, который возвышенное созерцает, и высоким, приличным Божию Писанию, разумением усвояет нам закон; то представляется нам следующее: здесь разумеется не овен, то есть мужской пол овец, но скиния, то есть храмина, сооруженная из неодушевленного сего вещества, не исход из скини, или удаление из храма, но сие тело, которое есть для нас скиния, как научил нас апостол, сказав: "ибо мы, находясь в этой хижине, воздыхаем под бременем" (2 Кор. 5:4); и еще псалом: "язва не приблизится к жилищу твоему" (Пс. 90:10). А исход из скинии есть отшествие из сея жизни, к которому Писание советует нам приготовиться, чтобы принести в дар Господу то или другое; потому что здешнее делание служит напутствием к будущей жизни. И кто здесь добрыми делами приносит славу и честь Господу, тот сам себе сокровиществует славу и честь во время праведного воздаяния Судии.

Во многих списках находим присовокупленные слова: "воздайте Господу, сыны Божии." Ибо не от всякого дар благоприятен Господеви, но только от того, кто приносит от чистого сердца. Сказано: "не чисти обеты от заработка блудницы" (Притч. 19:13). И Иеремия также говорит: "и священные мяса не помогут тебе, когда, делая зло, ты радуешься" что ты чрез них будешь чист (Иер. 11:15)? Посему псалом требует, чтобы мы прежде всего стали сынами Божиими, и тогда уже приступали приносить дары Богу, и дары, не какие случилось, но какие Он Сам повелел. Сперва скажи: Отче! а потом проси, что следует далее. Испытай сам себя: какова доселе была жизнь твоя; достоин ли ты наименовать отцем своим святого Бога? Только чрез освящение можно нам вступить в общение со святым. Ежели желаешь всегда быть сыном Святого, то пусть усыновит тебя святыня. Посему, "принесите Господеви" не всякий, кто бы то ни был, и от кого бы то ни происходил, но, "сынове Божии." Он требует великих даров; Он и избирает великих приносителей. Чтобы не низринуть помыслов твоих долу, и не заставить тебя искать овна, сего бессловесного четвероногого и блеющего животного, в надежде умилостивить Бога сею жертвою, псалом говорит: "воздайте Господу, сыны Божии." Не сын нужен и не то, чтобы ты принес самого сына; но если сын есть нечто великое; то прилично, чтобы и приносимое было велико и достойно как сыновняго расположения, так и отцева достоинства. Посему говорит: "принесите сыны овни, дабы и приносымые сами переменились, и из сынов овных стали сынами Божиими." Овен есть животное начальственное; он водит овец на питательные пажити, на место отдохновения при водах, и обратно, в загоны и ограды. Таковы же некоторые и предстоятели стада Христова; они приводят его к доброцветным и благоуханным снедям духовного учения, по дару Духа орошают водою живою, возвышают, воспитывают до плодоношения, указывают путь к месту упокоения, к пристанищу безопасному от наветующих. Посему, слово хочет, чтобы их сыны были приведены ко Господу сыами Божиими. Если же они суть предводители прочих; то сынами их будут те, которые, по учению предстоятелей, чрез попечение о добрых делах, образовали себе для жизни добродетельной. "воздайте Господу, сыны Божии, принесите Господу сыны овни." Понял ли ты, к кому обращена речь? Понял ли, о ком говорится?

Сказано: "воздайте Господу славу и честь." Как же мы, земля и пепел, великому Господу приносим славу? Как приносим Ему честь? - Мы приносим славу добрыми делами, когда дела наши бывают светлы пред человеками; и люди видят дела наши, и прославляют Отца нашего, Который на небесах (Мф. 5:16). А также можно прославлять Бога целомудрием и святостию, к какой обязаны давшие обет благочестивой жизни, как увещевает нас апостол Павел, говоря: "прославляйте Бога и в телах ваших" (1 Кор. 6:20). Сей-то славы требует Господь от верующих в Него и почтенных даром сыноположения; ибо говорит: "Сын чтит отца и раб - господина своего; если Я отец, то где почтение ко Мне" (Мал. 1:6)? А честь приносит Богу, по слову Притчи (3:9), кто чтит Бога от "от имения твоего и от начатков всех прибытков твоих." Также всякий, кто богословствует по предписанному, чтобы не отпасть от правого разумения об Отце и о Божестве Единородного, и о славе Св. Духа, приносит Господу славу и честь. Возвеличивает же славу тот, кто может показать законы, по которым все создано, по которым все содержится, после здешнего домостроительства, все приведется на суд. Кто возмог сам созерцать все вподробности, в ясных и неслитных представлениях, и после того, как сам созерцал, может и другим изобразить благость Божию и праведный суд Его, тот приносит Господу славу и честь, равно как и тот, кто проводит жизнь сообразную с таковым созерцанием; потому что свет еяя светится пред человеками, и Отец небесный прославляется от него и словом, и делом, и всякого рода доблестями. Но не приносит Господеви славы и чести, кто пристрастен к славе человеческой, кто уважает деньги, кто дорого ценит плотские удовольствия, ибо как добрыми делами приносим славу Господу, так худыми делами производим противное. Что говорит Господь грешникам? "Всякий день имя Мое бесславится" (Исаии, 52:5). А апостол говорит еще: "преступлением закона бесчестишь Бога" (Рим. 2:23). Ибо оскорбление Законодателю - презрение и пренебрежение законов. Если в доме худое устройство, потому что в нем гнев и крик, обида и смерть, роскошь и расточительность, нечистота и наглость; то бесчестие и стыд на все, происходящее в доме, падает на владеющего им. Из сего да уразумеем, что как добрыми делами прославляется Бог, так и делами порочными славится враг. Когда, "отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы" (1 Кор. 6:15): тогда и слава от спасшего меня перенесена будет мною на погубившего меня. И неверующий изменяет "славу нетленного Бога" в образ "тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся" (Рим. 1:23). Также воздающий честь и служащий твари вместо Творца приносит славу не Богу, но твари. Посему, кто говорит, что тварь есть нечто, и кланяется ей, тот да знает, куда будет вчинен жребий его. Итак, убоимся, чтобы, грехом своим доставляя славу и похваление диаволу, не подвергнуться нам вечному с ним стыду. А что грех наш обращается в славу тому, кто внушает его нам, уразумей это из подобия. Два военачальника вступают в сражение. Когда побеждает одно войско, - предводитель его приобретает славу; а когда одерживает победу противное войско, - вся честь принадлежит полководцу сего другого войска. Так в добрых делах твоих прославляется Господь, а в противных - противник. Не представляй, что враги далеко; и на военачальников смотри не издали, но обрати взор на себя самого, и найдешь совершенную верность подобия. Ибо когда ум борется со страстью, и своим усилием и внимательностию одерживает верх; тогда торжествует он победу над страстию, и успехом своим как бы увенчивает Самого Бога; а когда, ослабев, поддается сластолюбию, тогда, сделавшись рабом и пленником грехов, доставляет врагу случай к похвальбе, превозвышению и высокомерию...

Итак, "Бог славы возгреме, Господь на водах многих." Воды - это святые, потому из чрева их текут реки, то-есть духовное учение, наполняющее души слушающих (Ин.7:38). И еще: они приемлют в себя воду, текущую в живот вечный, которая в хорошо принявших делается "источником воды, текущей в жизнь вечную" (Ин. 4:14). И на таковых водах - Господь. Припомни историю Илии, "когда заключено было небо три года и шесть месяцев" (Лк. 4:25), когда во время ясной погоды, на вершине Кармила услышал он голос вод многих, а за сим последовало и то, что гром был из облаков, и потекла вода(3 Цар. 18:41-44). Итак, "Господь на водах многих."

(В сокращении).

Нелегко изобразить и словом, сколько зол происходит от пьянства. Вредность заразы действует на людей не во мгновение времени, но по мере того, как воздух постепенно вносит в тело происшедшую в нем порчу; но вред от вина вторгается вдруг. Ибо таким образом погубив душу свою, и как бы испестривши себя всякою нечистотою, упивающиеся расстроивают и самое телесное сложение. Они не только чахнут и тают от излишества удовольствий, которые разжигают к похотливости, но и при самой тучности тело у них наполнено влаг и мокрот, и лишено жизненной силы. Глаза у них синие, поверхность тела бледная, дыхание трудное, язык не твердый, произношение не явственное, ноги слабые, как у детей, отделение излишеств производится само собою, вытекая как из мертвого. Они жалки среди своих наслаждений, и еще более жалки, нежели обуреваемые среди моря, когда волны догоняя одна другую и заливая их собою, не дают им выбиться из волнения. Так и у этих людей погрязают души, затопляемые вином. Поэтому, как корабли, застигнутые бурею, когда начинают заливаться водою, по необходимости облегчают, сбрасывая с них груз: так и для упившихся необходимо облегчение от обременяющего их. Но изрыгая и изблевывая, едва освобождаются от бремени, и в той мере более жалки несчастных пловцов, что пловцы слагают вину на ветры и море, на внешние бедствия, а упившиеся произвольно навлекают на себя бурю опьянения. Жалок одержимый бесом, а упившийся, хотя терпит тоже, не достоин сожаления, потому что борется с произвольно накликанным бесом.

Но кто в состоянии внушить это людям, преданным пьянству? Голова у них тяжела от опьянения, они дремлют, зевают, видят как в тумане, чувствуют тошноту. Потом не слушают учителей, которые во многих местах взывают им: "не упивайтесь вином, от которого бывает распутство" (Еф. 5:18); а не послушав их, вскоре собирают плоды пьянства. Тело у них отекает, глаза влажны, уста сухи и горят. Как овраги, пока текут в них весенние потоки, кажутся полными, а по прошествии наводнения остаются сухими: так и уста пьяниц, пока налиты вином, полны и влажны, а едва оно протекло чрез них, оказываются сухими и лишенными влаги; непрестанно же насилуемые и поливаемые вином без меры, терпят и жизненную влажность. Ибо какое человеческое сложение будет так крепко, чтобы противиться всем худым последствиям пьнствам? Есть ли какое средство телу, которое непрестанно разгорячается и всегда бывает напитано вином, не сделаться слабым, хилым, истощенным? От сего происходит дрожание и расслабление. Поелику от излишнего употребления вина дыхание прерывается, нервы теряют свою напряженность; то происходит трясение во всем составе тела. Для чего же ты навлекаешь на себя Каиново проклятие, трясясь и вертясь всю жизнь? Ибо тело, когда нет у него естественной опоры, по необходимости колеблется и шатается.

И законодателем этих подвигов у них диавол, а наградою за победу грех. Ибо кто больше вливает в себя цельного вина, тот получает от других победные венки. Подлинно, "слава их - в сраме" (Флп. 3:19). Состязуются друг с другом, и сами себе отмщают. Какое слово может следить за гнусностию происходящего? Все исполнено неразумия, все полно смятения! Побежденные упиваются, упиваются и победители, а прислужники смеются; руки отказались служить, уста не принимают, чрево расторгается, но зло не престает. Бедное тело, лишившись естественной силы, расслабело, не выдерживая насилия неумеренности. Жалкое зрелище для очей христианских! Того, кто цветет возрастом, полон телесных сил, отличен в воинских списках, того лежащего переносят домой; он не может стоять прямо и идти на своих ногах. Кто должен быть страшен врагам, тот делается поводом к смеху детям на торжище. Он низложен без меча, убит без врагов. Человек вооруженный, в самом цвете лет, стал добычею вина, готов потерпеть от врагов, что им угодно. Пьянство - утрата рассудка, истощение силы, безвренная старость. Упившиеся - что иное, как не языческие идолы? "Есть у них глаза, но не видят; есть у них уши, но не слышат" (Пс. 113:13:14); руки расслабели, ноги обмерли. Кто злоумыслил это? Кто виновник сих зол? Кто растворил этот яд неистовства? Человек! из пиршества сделал ты битву. Выкидываешь юношей, выводимых под руки, как бы раненых с поля сражения, цвет юности умертвив вином. Зовешь к себе, как друга, на ужин, а выкидываешь от себя замертво, угасив в нем жизнь вином.

Когда, по мнению других, пресыщены вином; тогда начинают пить, и пьют подобно скотам, как бы из явившегося вдруг источника, в котором открылось столько же ключей, сколько возлежащих. Ибо в продолжение пиршества входит к ним юноша, мужественный по сложению плеч, еще не пьяный, неся огромный фиал прохлажденного вина. Оттолкнув их виночерпия, становится он на средину, и чрез изогнутые трубки поравну делит пирующим опьянение. Вот новая мера неумеренности, чтобы, равномерно друг с другом предаваясь невоздержанности, никому не превзойти другого в питье. Ибо, разделив между собою трубки, и каждый взяв обращенную к нему, подобно быкам, как бы из какого водоема, не переводя дыхания, пьют, поспешая столько втянуть в гортань, сколько прохлаждающий сосуд дает им сверху чрез серебрянные винопроводы. Склонив взор на бедное свое чрево, вымиряй величину выпиваемого сосуда; его вместимость равняется одному котилу. Смотри не на сосуд, скоро ли его опорожнишь, но на собственное свое чрево, потому что оно уже наполнено. После подобных бед, мужчины и женщины, составив вместе общие лики, и предав души винолюбивому демону, язвят друг друга жалами страстей. С обеих сторон смехи, срамные песни, любодейные положения тела, возбуждающие к похотливости.

Как Пятидесятница примет вас, поругавших так Пасху. В Пятидесятницу было явное и всем видимое сошествие Духа Святого: а ты предварительно соделал себя жилищем сопротивного духа, стал храмом идольским, вместо того, чтобы тебе стать храмом Божиим чрез вселение Духа Святого. Ты навлек на себя клятву пророка, который говорит от лица Божия: "И обращу праздники ваши в сетование" (Амос. 8:10). Как будете начальствовать над рабами, когда сами, подобно невольникам, порабощены похотями "несмышленными и вреждающими?" Как будете вразумлять детей, когда сами ведете жизнь неразумную и бесчинную?

Кратко любомудрствуем о празднике, чтобы нам праздновать духовно. У всякого свой способ торжествовать; а у служителя Слова состоит он в слове, в таком слове, которое всего приличнее времени. И не увеселяет так ни одна красота любителя красот, как любителя праздников духовное празднование. Но рассудим о сем так. Празднует и иудей, но по букве: ибо он, "гоня закон" телесный, в "не достиг до закона праведности" (Рим. 9:31). Празднует и еллин; но телесно, сообразно с своими богами и демонами, из которых одни, по собственному признанию язычников, виновники страстей, а другие почтены богами за страсти, почему и празднование у них состоит в удовлетворении страстей, и грешить значит чтить бога, к котому под защиту прибегает страсть, как достохвальное дело. Празднуем и мы, но празднуем, как угодно Духу: а Ему угодно, чтобы мы или говорили, или делали что-либо подобающее. И праздновать значит у нас приобретать для души блага постоянные и вечно обладаемые, а не преходящие и скоро гибнующие, которые, по моему рассуждению, мало услаждают чувства, а более растлевают его и вредит ему. "Довлеет" телу "злоба его." Нужно ли в пламень подкладывать больше сгораемого вещества, или зверю давать обильную пищу, чтобы он сделался неукротимее и взял силу над разумом? Итак, праздновать должно духовно.

Мы празднуем Пятидесятницу, пришествие Духа, окончательное совершение обетования, исполнение надежды, таинство, и притом столь великое и досточтимое! Оканчиваются дела Христовы телесные, или, лучше сказать, дела, относившиеся к телесному пребыванию Его на земле (помедлю говорить, что оканчиваются дела, относящиеся к телу, пока не убедит меня какое-либо слово, что лучше совлечься тела); а начинаются дела Духа. Что же относилось ко Христу? Дева, рождение, ясли, повитие пеленами, прославляющие ангелы, приходящие пастыри, течение звезды, поклонение и дары волхвов, детоубийство Иродово. Иисус, убегающий во Египет, возвращающийся из Египта, обрезанный, крещаемый, свидетельствуемый свыше, искушаемый, побиваемый камнями для нас (Ин. 10:32), которым нужно было дать образец злострадания за слово, предаваемый, пригвожденный, погребаемый, воскресающий, возносящийся. Многое из сего приемлет Христос и ныне, а именно, бесчестное от христоненавистников, что и переносит, потому что долготерпелив, а достаточное от христолюбцев. И Он медлит, как первым явить Свой гнев, как нам показать Свою благость, - и им дает, может быть, тем время на покаяние, а нас испытывает в любви, не ослабеем ли в скорбях и подвигах за благочестие. Таков издревле закон Божия домостроительства и неисследимых Божиих судеб, по которым премудро управляются дела наши. Таковы дела Христовы, последующие же славнейшие еще узрим. О, если бы и сами мы были узрены Христом!

Но вас затрудняют слоги, останавливает одно речение, и оно делается для вас камнем претыкания и камнем соблазна, чем для некоторых был и Христос. Это - человеческая немощь. Сойдемся между собою духовно, будем лучше братолюбивыми, нежели самолюбивыми. Признайте силу Божества, и мы сделаем вам снисхождение в речении. Исповедуйте естество под другими наименованиями, какие наиболее уважаете, и мы врачуем вас, как немощных, даже скрыв иное к вашему удовольствию. Ибо стыдно, подлинно стыдно и довольно безрассудно быть здравыми по душе и ставить в великие звуки, утаевать сокровище, как бы завидуя другим, или опасаясь, чтобы не освятить и языка. Но еще стыднее нам подвергаться тому же, в чем других обвиняем, и осуждая споры о звуках, самим стоять за букву. Исповедуйте в Троице единое божество, или, если угодно, единое естество; и я испрошу вам у Духа слово: Бог. Ибо знаю, что Давший первое дает и второе, и тем паче, если причиною спора какая-то духовная робость, а не диавольское упорство. Скажу еще яснее и короче: ни вы не обвиняйте нас за речение, более возвышенное (ибо не должно завидовать возвышению), ни мы не будем вас осуждать за то речение, которое вам до времени по силам, пока не достигнете, хотя другим путем, того же с нами пристанища. Мы домогаемся не победы, а возвращения братьев, разлука с которыми терзает нас.

Сие говорим вам, в которых находим несколько жизни, которые здраво рассуждаете о Сыне. Удивляюсь вашей жизни, не вполне одобряем учение. Имея дары Духа, чтобы не только подвизаться, но подвизаться "законно" (2 Тим. 2:5). От Него в награду за жизнь, да будет вам дарован и сей венец - исповедывать Духа совершенно, и с нами, и прежде нас, проповедовать Его достойно. Дерзаю за вас и за нечто большее, - именно дерзаю сказать с апостолом: сколько люблю вас, столько уважаю сию благочинную одежду, и сей цвет воздержания, и священные сонмы, и честное девство, и чистоту и всенощное псалмопение, и нищелюбие, и братолюбие, и страннолюбие, что готов "отлучен быти от Христа" (Рим. 9:3) и пострадать, как осужденный, только бы вы стояли с нами, и вместе прославляли мы Троицу. Ибо нужно ли говорить о других, явно умерших, которых воскресит разве один Христос, Своею силою животворящий мертвых? Они злонамеренно отделяются друг от друга местом, будучи связаны учением, и столько же несогласны между собою, сколько и косые глаза, устремленные на один предмет, и не в зрении, но в положении имеющие разность, если их должно винить за сей один недостаток, а не вместе и за слепоту. Поелику же я достаточно изложил, что относится к вам; то возвращусь опять к Духу. Лучше же и вы последуете за мною.

Слово "О Любви к бедным."

Братия и соучастники бедности (ибо все мы бедны и имеем нужду в благодати Божией, хотя и кажется один превосходнее другого, когда измеряем людей малыми мерами)! Приимите слово мое о любви к бедным, не с бедным, но с щедролюбивым расположением духа, да наследуете богатство царствия. А вместе помолитесь, чтобы и я мог предложить вам богатое слово, мог напитать им ваши души, и "раздели с голодным хлеб твой" (Ис. 58:7) духовный, или, подобно древнему Моисею, низводя, как дождь, пищу с неба (Исх. 16:4) и подавая "хлеб ангельский" (Пс. 77:25), или насыщая немногими хлебами в пустыне многия тысячи, как после Иисус - "истинный хлеб" (Ин. 6:32), и истиной жизни виновник. Нелегко найти превосходнейшую из добродетелей и отдать ей первенство и преимущество, подобно как и на лугу многоцветном и благовонном не вдруг можно набрать прекраснейший и благовоннейший из цветов, когда то тот, то другой привлекает к себе обояние и взор, и прежде всех заставляет сорвать себя. Но если, по учению Павла и Самого Христа, первою и важнейшею заповедию должно почитать любовь, как сокращение закона и пророков (Мф. 22:37-40; 1 Кор. 13:13); то превосходнейшую часть ея должна составлять, как я нахожу, любовь к бедным, жалость и сострадательность к тем, которые одного с нами рода. Особенно должны мы быть сострадательными к зараженным проказою, которые, по грозному приговору, изреченных на некоторых людей в Свящ. Писании, изъедены даже до плоти, костей и мозгов (Иов. 33:21), и которым изменило это многобедственное уничижение вероломное тело. На них надобно смотреть так: другие жалкие только по своей бедности, от которой, быть может, освободит их или время, или труд, или друг, или родственник, или перемена обстоятельств; а сих несчастных и бедность угнетает нисколько не меньше, чем тех, или еще больше; так как они, лешась телесных членов, лишаются вместе и способов трудиться и помогать себе в своих нуждах, и, притом, всегда более страшатся усугубления болезни, нежели сколько выздоравливания, так что и надежда, это единственное врачевство для несчастных, почти оставляет их без помощи. - Но к бедности у них присоединяется и другое зло - болезнь, зло ужаснейшее и тяготейшее, которое у людей необразованных всего скорее попадает на язык, когда они кого клянут. С сим связано еще третие зло: многие не хотят к ним подойти, не хотят посмотреть на них, бегут от них, гнушаются ими, как чем-то омерзительным, чтоб видеть себя ненавиденными за одно только то, что подверглись несчастию, для них тяжелее самой болезни. Я не могу без слез смотреть на их страдания, и при одном воспоминании об них возмущаюсь духом. Имейте и вы такие чувствования, дабы слезами избавиться от слез. И я не сомневаюсь, что действительно так чувствуют те из предстоящих здесь, кои любят Христа и любят бедных, и имеют Богу свойственное и от Бога дарованное им милосердие...

Что же мы, имеющие столь высокий образец благоутробия и страдания (Бога)? Как будем думать о них, и что сделаем? Презрим ли их? Пробежим мимо? Оставим их, как мертвецов, как гнусные страшилища, как самых злых зверей и пресмыкающихся? - Нет, братия. Не тому учит нас - овец своих, - добрый Пастырь (Ин. 10:11) Христос, Который обращает заблудшие, взыскует погибшее и укрепляет немощное (Иезек. 34:16). Не то внушает и природа человеческая, которая вложила в нас закон сострадания, и чувством немощи, общей нам со всеми, научается благочестию и человеколюбию. Ужели они будут томиться под открытым небом; а мы станем жить в великолепных домах, расцвеченых всякого рода камнями, блещущих золотом и серебром, где узорчатая мозаика и разнообразная живопись прельщают и приманивают взоры? Да еще в одних будем жить, а другие строить? И для кого? Быть может, не для наследников наших, а для людей посторонних и чужих, и притом, может буть, для таких людей, которые не только не любят нас, но еще что всего хуже, исполнены вражды к нам и зависти. - Они будут трястись от стужи в ветхих и раздранных рубищах, а может быть еще и тех иметь не будут, а мы будем нежить себя, покрываясь мягкою и пышною одеждой, воздушными тканями из тонкого льна и шелку, и между тем как одними уборами будем не столько украшать себя, сколько обеззображивать (ибо все излишнее и щегольское я почитаю безобразным), другие наряды, - бесполезная и безумная забота, добыча моли и всепоядающего времени, - будут лежать у нас в кладовых? - Они будут нуждаться - о пагубная моя роскошь! о бедственное их томление! - будут нуждаться и в необходимой пище: будут в изнеможении, голодные валяться у ворот наших, не имея даже сил в теле своем, чтобы просить, не имея голоса, чтобы рыдать, рук, чтобы простирать их для приведения нас в жалость, ног, чтобы, подойти к богатым, не имея столько дыхания, чтобы с большим напряжением простонать жалобную песнь, почитая лишение зрения, это самое тяжкое - очень легким, и еще благодаря за то, что не видят своих язв. Таково их состояние! А мы, роскошно одетые, будем с важностью возлежать на высоких и пышных ложах, покрытых дорогими коврами, до которых другой и не смей дотронуться, - оскорбляясь и тем, если только услышим умоляющий голос их?...

Недавно, когда мы говорили похвальное слово блаженному Павлу, мы пришли в такой восторг, как будто видели его пред собою, хотя тело его лежит в царственном городе Риме, а душа в руках Божиих; ибо "души праведных в руке Божией, и мучение не коснется их" (Прем. 3:1): однако сила любви представила его пред вашими глазами. Хотел бы я и сегодня заняться тем же предметом; но слово мое стремится к другим нужнейшим предметам, к тому, в чем погрешает сегодня весь город. И вам ныне предстоит война не с напавшими амаликетянами, и не с другими какими-нибудь варварами, сделавшими набег, но с бесами, торжествующими на торжище. Подлинно, диавольское гулянье, продолжающееся сегодня во всю ночь, злословие, ночные пляски и это смешанное шутовство взяло наш город в плен хуже всякого врага; и тогда как следовало бы сокрушаться, плакать, стыдиться и согрешившим и не согрешившым, одним за свои грехи, а другим при виде бесчинства братий, наш город веселится, празднует и увенчан; торжище, как тщеславноая роскошная женщина, сегодня изысканно украсилось, облекшись в золото, драгоценные одежды, обувь и другое тому подобное, и каждый из ремесленников, выставляя на показ свои произведения, старается превзойти своего соремесленника. Впрочем, такое соревнование, хотя свойственное детскому уму и душе, не помышляющей ни о чем великом и высоком, не влечет за собою слишком большого вреда, но есть только некоторая безрассудная ревность, которая подвергает осмеянию заботящихся об этом. Ибо, если ты хочешь украшать, то следовало бы украшать не мастерскую, а твою душу, не торжище, но ум, дабы ангелы удивились, и архангелы одобряли твое дело, и Владыка ангелов вознаградил тебя Своими дарами, а это хвастовство, которое бывает сегодня, производит и смех и зависть, у более возвышенных по уму - смех, а у страждущих тою же болезнию - зависть и всякую ненависть.

Но, как я сказал, это соревнование не заслуживает слишком большого порицания. Более всего огорчают меня игры, происходящие сегодня в гостиницах, исполненные невоздержания и великого нечестия, - нечестия потому, занимающиеся ими наблюдают дни, гадают и думают, что если первый день этого месяца они проведут в удовольствии и веселии, то и весь год будут проводить также; а невоздержание потому, что на рассвете женщины и мужчины, наполнив стаканы и чаши вином, напиваются без всякой меры. Это несообразно с нашим любомудрием, сами ли вы так поступаете, или позволяете поступать другим, слугам, друзьям или соседям. Разве ты не слыхал, что говорит Павел: "наблюдаете дни, месяцы, времена и годы. Боюсь за вас, не напрасно ли я трудился у вас" (Гал. 4:10:11)? С другой стороны и крайне безумно - по одному дню, если бы он был счастлив, ожидать того же в продолжении целого года; и не только от безумия, но и от диавольского влияния происходит такое суждение, чтобы не собственной деятельности и усердию, но круговращениям дней представлять дела нашей жизни. Счастлив для тебя будет год во всем не тогда, когда ты напьешься пьяным в первый день, но когда и первый день и в каждый день будешь делать угодное Богу. День бывает худ или хорош не по своему свойству, - ибо день от дня ничем не разнится, - не по нашему усердию или нерадению. Если ты сделал добро, то день для тебя хорош; а если ты согрешил, то он худ и мучителен. Если ты будешь так рассуждать и так располагать собою, совершая каждый день молитвы и милостыни, то весь год будет для тебя счастливым; если же станешь сам нерадеть о добродетели, а душевного счастья ожидать от начала месяца и счета дней, то не будет у тебя ничего доброго. Это знает диавол, и потому, стараясь остановить наши подвиги в добродетели и потушить душевное усердие, научил приписывать дням счастие и несчастие. Ибо кто убежден, что день бывает худ или хорош, тот ни в худой день не станет заниматься добрыми делами, думая, что все делал бы он напрасно и ни от чего не получил бы пользы по необходимому свойству дня, ни в хороший день опять не станет заниматься этим, думая, что собственное его нерадение нисколько не повредит ему, по счастливому свойству дня; и таким образом в том или другом случае он лишается своего спасения, и считая труды свои то бесполезными, то излишними, будет жить в бездействии и несчастии. Итак, зная это, мы должны избегать козней диавола, отвергнуть такое суждение, не наблюдать дней, не отвращаться одного и любить другой. Злой бес строит такие козни для того, чтобы не только ввергнуть нас в нерадение, но и оклеветать дела Божии, желая вовлечь души наша и в нечестие и вместе в нерадение. Но мы должны остерегаться и ясно знать, что нет зла, кроме греха, и нет блага, кроме добродетели и угождения Богу. Радость бывает не от пьянства, но от духовной молитвы, не от вина, но от назидательного слова. Вино производит бурю; а слово - тишину; то причиняет шум, а это прекращает смятения: то помрачает ум, а это просвещает и помраченный; то привлекает скорби, которых не было, а это прогоняет и те, которые были. Ибо обыкновенно ничто так не производит благодушия и радости, как наставления любомудрия: презирать блага настоящия, стремиться к будущим, не считать постоянным ничего человеческого, ни богатства, ни власти, ни почестей, ни услуг. Если ты будешь так любомудрствовать, то не станешь терзаться завистию, когда увидишь кого-нибудь богатым, и не потеряешь духа от бедности, когда впадешь в бедность, и таким образом можешь постоянно праздновать. Христианину должно праздновать не в известные месяцы, и не в первые дни месяца и не в воскресные дни, но всю жизнь проводить в приличном ему праздновании. Какое же прилично ему празднование? Послушаем Павла, который говорит: "посему станем праздновать не со старою закваскою, не с закваскою порока и лукавства, но с опресноками чистоты и истины" (1 Кор. 5:8). И так, если у тебя чиста совесть, то ты имеешь постоянно праздник, питаясь добрыми надеждами и утешаясь упованием будущих благ; равно так, если ты не покоен в душе и виновен во многих грехах, то и при бесчисленных праздниках и торжествах тебе нисколько не лучше плачущих. Что мне пользы в светлом доме, когда душа моя помрачена смущением совести? Если же ты хочешь получить пользу и от первого для этого месяца, то поступай так: когда ты увидишь конец года, то возблагодари Владыку, что Он ввел тебя в такое круговращение годов; сокрушись сердцем, исчисли время твоей жизни, скажи самому себе: дни текут и проходят, годы оканчиваются; большую часть пути мы уже совершили, а что сделано нами доброго? Неужели мы отойдем отсюда без всего, без всякой правды? Суд при дверях, жизнь наша уже клонится к старости.

Так любомудрствуй при начале месяца, при этом вспоминай при круговращении годов; станем помышлять о будущем дне, дабы и о нас кто-нибудь не сказал того же, что сказано у пророка об иудеях: "и погубил дни их в суете и лета их в смятении" (Пс. 77:33). Тот праздник, о котором, я сказал, постоянный, не ожидающий круговращения годов и не ограничиваемый днями, могут праздновать одинаково и богатый и бедный; потому что здесь не деньги нужны и не богатство, а одна добродетель. Ты не имеешь денег? Но имеешь страх Божий, это сокровище, лучше всех денег, неистощимое, неизменяемое, неисчерпаемое. Посмотри на небо, небо небес, землю, море, воздух, роды животных, разнообразные растения, на весь род человеческий; представь ангелов, архангелов, высшие силы; вспомни, что все это - богатство твоего Владыки. Быть не может, чтобы слуга столь богатого Владыки был беден, если Господь его милостив к нему. Наблюдать дни - дело не христианского любомудрия, но языческого заблуждения. Ты приписан к вышнему граду, принят в тамошнее гражданство, вступил в общество ангелов, где нет света, сменяемого тьмою, ни дня, оканчивающегося ночью, но постоянно день, постоянно свет. Туда будем смотреть непрестанно. "Ищите горнего," говорит апостол: "где Христос сидит одесную Бога" (Колос. 3:1). У тебя нет ничего общего с землею, где есть течение солнца, круговращения и дни; но, если ты живешь хорошо, ночь бывает для тебя днем; напротив, для живущих в распутстве, пьянстве и невоздержании, день их обращается в мрачную ночь, не потому, что померкает солнце, но потому, что ум их омрачается пьянством. Наблюдать такие дни, находить в них особенное удовольствие, зажигать на торжище светильники и плести венки, свойственно ребяческой несмышленности. А ты уже вышел из лет немощи, достигнул мужского возраста и вписан в гражданство небесное; посему не зажигай на торжище огня чувственного, но зажги в уме огонь духовный. Ибо сказано: "так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф. 5:16). Этот свет принесет тебе много пользы. Не украшай венками дверей твоего дома, но веди такую жизнь, чтобы тебе получить на голову свою венец правды от руки Христовой. Пусть ничего не делается напрасно и без цели; так Павел повелевает делать все во славу Божию. "Итак, едите ли," говорит он, "пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию " (1 Кор. 10:31).

Беседа "О Покаянии" - 3-я.

Есть у тебя и другой путь покаяния, не трудный, а самый легкий. Какой же это путь? Поплачь о грехе своем. Об этом узнаешь из божественного Евангелия. Петр, верховный из апостолов, первый в церкви, друг Христа, получивший откровение не от человеков, но от Отца, как свидетельствует о нем Господь, говоря: "блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах" (Мф. 16:17), - этот Петр (когда называю Петра, разумею камень несокрушимый, скалу неподвижную, великого апостола, первого из учеников, и первого последовавшего на зов), он-то сделал не какое-либо маловажное преступление, но и очень великое, - отрекся от самого Господа. Это говорю не в обвинение праведника, но чтобы дать тебе побуждение к покаянию. Так он отвергся самого Господа вселенной, Попечителя и Спасителя всех. Но расскажем этот случай сначала. Спаситель знал, что во время Его предания некоторые отойдут (от Него) и говорит Петру: не хочешь ли и ты отойти? Но Петр отвечал: "хотя бы надлежало мне и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя" (Мф. 26:35; Ин. 6:67). Что говоришь Петр? Бог определил, а ты противодействуешь? Но, хотя воля (Петра) и выказала свое (желание) однакож слабость природы (его) изоблачилась. Когда же это? В ночь, в которую предан был Христос. Тогда, сказано, стоял Петр у горящих дров и грелся: и вот подошла к нему одна служанка, и говорит: вчера и ты был с этим человеком, а он в ответ: не знаю чего человека. Потом (отрекся) и в другой, и в третий раз, - и исполнилось определение (Божие). За сим Христос взглянул на Петра, и этим взглядом подал голос: не заговорил с ним устами, чтобы не обнаружить его пред судиями и не пристыдить своего ученика, но взглядом сказал ему: вот, Петр, сбылось то, о чем Я говорил. Тогда и Петр пришел в чувство и начал плакать, но заплакал не просто, а горько, и из слез очей сделал второе крещение. Но заплакав так горько, он загладил свой грех; и после этого ему вверены ключи небесные.

Я знаю, скажешь ты, что это общая участь; знаю, что тот кто умер, заплатил долг; но я представляю происходившее от него удовольствие, припоминаю отношения его к другим, воспоминаю об его обращении. Если ты поэтому придаешься скорби, то ты действуешь ошибочно, а не руководишься разумом. Ты должен знать, что Господь, Который дал тебе это удовольствие, может дать и другое, лучшее; и Тот, Кто доставил тебе такое знакомство, имеет достаточно силы вознаградить тебя другим образом. Что касается пользы, то ты, как смотришь на свою пользу, так не должен думать и о пользе умершего; может быть, это для него полезнее, как написано: "восхищен, чтобы злоба не изменила разума его... ибо душа его была угодна Господу, потому и ускорил он из среды нечестия" извести его (Прем. 4:11:14). А о сообществе с ним что мне сказать, когда самое время приводит его в такое забвение, как будто его никогда не бывало? Посему, что проризводит время и смена дней, тот гораздо более должны производить разум и здравое суждение. Особенно же надобно помышлять о том, что Божественная мудрость изрекла чрез апостола: "печаль мирская производит смерть" (2 Кор. 7:10). Итак, если и удовольствие, и настоящая польза, и знакомство составляют предметы здешнего мира и радости скоропреходящие, то, смотри, ради их падать духом и сокрушаться сердцем не есть ли по истине смертельная болезнь? Опять я повторяю теже слова: "печаль мирская производит смерть." Почему же она производит смерть? Потому, что чрезмерная печаль обыкновенно доводит или до сомнения или до пагубного богохульства.

Но, скажет кто-нибудь, как же ты запрещаешь оплакивать умерших, когда и праотцы плакали, и Моисей, раб Божий, и многие пророки, даже Иов праведный разодрал одежду свою по случаю смерти сыновей своих? Не я запрещаю оплакивать умерших, а просветитель народов - Апостол, который говорит: "не хочу же оставить вас, братия, в неведении об умерших, дабы вы не скорбели, как прочие, не имеющие надежды" (1Фесс.4:13). Те, которые жили до закона, или находились под тенью закона, оплакивали своих мертвецов; но свет Евангелия не может так помрачаться...

Древние имели свои нравы и свою немощь, как жившие прежде пришествия Христова. Но когда "Слово стало плотию, и обитало с нами" (Ин. 1:14), когда приговор, изреченный первому Адаму, был разрешен вторым Адамом, когда Господь разрушил нашу смерть Своею смертию и воскрес из мертвых на третий день, то смерть уже стала не страшна для верующих; не страшен запад, когда пришел Восток свыше. Сам Господь, Который не может говорить ложь, взывает так: "Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек" (Ин. 11:25:26). Ясно, возлюбленнейшие братие, говорит Божественное изречение, что верующий во Христа и соблюдающий заповеди Его, хотя и умрет, будет жив. Это изречение приняв и содержа всеми силами веры, блаженный апостол Павел и предлагал такое увещание: "не хочу же оставить вас, братия, в неведении об умерших, дабы вы не скорбели" (1Фесс.4:13). О, дивное изречение Апостола! Еще прежде, нежели изложил свое учение, он одним словом уже проповедует Воскресение. Он называет умерших "усопшими" для того, чтобы, выражаясь о них, как о спящих, сделать несомненным их Воскресение. "дабы вы не скорбели," говорит, о усопших, "как прочие." Пусть скорбят те, которые не имеют "надежды," а мы, чада упования, должны радоваться. А в чем состоит наше упование, он сам напоминает об этом в следующих словах: "Ибо, если мы веруем, что Иисус умер и воскрес, то и умерших в Иисусе Бог приведет с Ним" (1 Фесс. 4:14). Иисус для нас - спасение, пока мы живем здесь, и жизнь, когда мы переселимся отсюда. "Для меня," говорит Апостол "жизнь - Христос, и смерть - приобретение" (Филп. 1:21). По истине - приобретение; ибо смерть с пользою прекращает бедствия и страдания, которые сопряжены с долговременною жизнию. Затем Апостол описывает и то, в каком порядке и каким образом должно исполниться наше упование. "Ибо сие," говорит, "говорим вам словом Господним, что мы живущие, оставшиеся до пришествия Господня, не предупредим умерших, потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем" (1 Фесс. 4:15-17). Слова его означают то, что Господь, пришедши, найдет многих христиан в телах, еще не испытавших смерти; однако они не прежде будут восхищены на небо, как умершие святые восстанут из гробов, быв пробуждены трубою Божиею и гласом Архангела. Когда же они будут пробуждены, то соединившись с живыми, вместе с ними восхищены будут на облаках в сретение Христу, и таким образом будут царствовать с Ним всегда. Не нужно сомневаться в том, что тела, имеющие тяжесть, поднимутся на воздухе, когда по повелению Господню Петр, имевший такое же тело, ходил по волнам морским, и Илия, для подтверждения этого упования, также был восхищен на огненной колеснице по этому воздуху на небо.

И кто восплачет обо мне или утешит меня! Только Сам Спаситель мой, по свойственной Ему благости, призрел на меня отчаянного. Горе мне грешнику, потому что я один изъязвлен! Горе мне, потому что Ты, Владыка, сотворил меня чистым, а я, по нерадению своему, осквернил тело грехами! Будучи равночестен ангелам, сам себя умалил я. "Многочисленны беззакония мои, Господи, многочисленны беззакония мои" (2 Пар. гл. 36:мол. Манас.), и нет конца их множеству. Как буду умолять Тебя, Спаситель мой; потому что уста моя исполнены злоречения? Как буду песнословить Тебя, Спаситель мой; потому что совесть моя осквернена? Как возлюблю Тебя, потому что исполнен ненависти? Как будет обитать во мне истина, потому что вооружился я ложью? Как призову Тебя, потому что не соблюдал заповедей Твоих? Но Сам Ты, будучи не лжив, не презри меня ничтожного; не отринь меня мерзкого; не оставь меня безнадежного. Ибо врагу моему весьма приятно видеть, что я отчаяваюсь в себе; тем только и увеселяется он, чтоб вследствие отчаяния увидеть меня своим пленником: но Сам Ты милосердием Своим посрами его надежду, исхить меня из зубов его, избавь от злохитренного умысла, и от всех направленных им против меня сил!

Поэтому всех, кого печалит совесть о неприличных делах, умоляю: не отчаивайтесь в себе, не доставляйте радости вашему сопернику. Но без стыда приступите к Богу, плачьте пред Ним, и не теряйте в рассуждении себя надежды. Ибо Господь нам весьма рад кающимся, и ждет обращения нашего. Он говорит: по всех сих "возвратись ко Мне" Иер. 3:7). И еще в святом Евангелии глаголет: "придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас" (Мф. 11:28). Посему, никто да не отчаивается в себе, хотя и согрешил. Бог "ищущим Его воздает" (Евр. 11:6); а кто отвергает Его и не кается, к тем строг.

Каким же путем человек может искать Его и найти. Прежде всего должен соблюдать любовь к братиям; ибосказано: "Бог есть любовь" (1 Ин. 4:16). Посему, если кто приобрел любовь, то приобрел он Бога; если кто стяжал смиренномудрие, то подобен он Христу; а кто не смиренномудр, тут чужд Христу. Если кто приобрел послушание, то подражает он Богу; а кто прекословит, тот чужд Христу. Если кто покоряется начальнику, то подражает он ангелам; а кто непокорен ему, тот в свойстве с диаволом. Если кто любит истину, то он истинно друг Христов; а кто любит ложь, тот ученик диавола. Если кто любит брата своего, то возлюблен он Богу; а кто ненавидит брата своего, тот ненавистен Богу. Если кто клевещет брату на брата, то осуждается он с диаволом; а кто страждет за брата, тот наследник Христов. Если кто гнушается поползнувшимся в грех, то сам себя осуждает он; а кто состраждет падшему и соболезнует о нем, тот душу свою делает чистою. Если кто разглашает поползновение брата, то сквернит он душу свою; а кто старается скрыть по состраданию, то будет под покровом в день гнева. Если кто гордится или надмевается, как человек, преуспевший в жизни, и почитающий себя совершенным, то потерял он труд, и не получит награды; а кто старается по смирению скрывать свои добрые дела, тот возвышен будет Господом, и получит от Него награду. Если кто хвалится успехами, или кичится, то он падет; а кто уничижает себя и умаляет, тот возводит себя в большую высоту. Если кто скоро приходит в гнев, или раздражается, то он вне правды Божией, и Христос не водворяется с ним; а кто приобрел крепость и приобрел скромность, - тот жилище Духа Святаго. Если кто отвращается прегрешившего брата, то он в заблуждении, и в мыслях у него тщета; а кто из любви постраждет ему, тот совершен в добродетелях. Если кто отвращается брата странника, то Бог отвращается от такового; а кто принимает его с любовию, того приемлет Бог. Если кто находит удовольствие в постройке заведений и домов, то старается лишить себя вечных благ; а кто домогается духовного, и подвизается для сего, тот познает сладость вечных благ. Если кто любит светлые одежды, то не облечен он божественною ризою; а кто прикрывает себя обыкновенными одеждами, тот имеет попечение облечься в духовную ризу. Если кто во время молитвы и псалмопения нерадив или рассеян, то раздражает он Бога; а кто с усердием и прилежанием услаждается псалмопением, тот приобщается Святаго Духа. Если кто не трудолюбив в извлечении пользы из Писаний и в чтении их, и не читает их с любовию, то он - бесплодное дерево; а кто прилежно испытывает Писание, тот приносит сугубый плод, "как дерево, посаженное при потоках вод" (Пс. 1:3). Если кто во время ночных молитв услаждается сном, и предпочитает оный, то явным образом человек он плотский, а не духовный; а кто усердно принуждает себя к бдению, тот с любовию ищет Христа. Если кто множит пустые речи, то мерзким себя делает он пред Богом и людьми; а кто приучает себя к молчанию, тот прославляет Бога, и многими будет любим. Если кто из братий имеет избытка, и не дает беднейшему, то он чужд святыни, и благами его насладятся другие; а кто ссужает беднейшего, тот наследник небесного царства. Если кто, будучи силен и здоров, превозносится пред немощными и смиренными, то проклят он Богом, и услышит от Него слова "ибо всякий возвышающий сам себя унижен будет" (Лк. 14:11), а кто немощным вспомоществует, тот услышит от Господа: "так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Мф. 25:40). Если кто возмущен братий, клеветал одному на другого, то ненавистен он ангелам и человекам; а кто успокаивает гневных и опечаленных. тот сыном Божиим наречется (Мф. 5:9). Если кто презирает пост, и выполняет волю и пожелания плоти, то нет в нем чистоты и невинности; а кто изнуряет себя постом, тот делатель всякой чистоты, целомудрия и невинности. Если кто услаждается многоядением и явствами, то явно раболепствует он духу чревоугодия; а кто посвятил себя воздержанию, и сам себя обуздывает, тот легко преодолеет страсти и помыслы. Если кто находит удовольствие в свиданиях с женщинами, и с ними бывает весел, то раболепствует он лукавым страстям, и не имеет мира с совестию; а кто бегает сих свиданий, и удаляется от подобного навыка, тот не ведет брани, и в мире с совестию. Если кто услаждается плотскими благородством, и надеется на оное, то не посвятил он себя Богу, но играет помыслами, а сам служит их игралищем; а кто удаляет себя от родственников по плоти, и не имеет к ним пристрастия, тот истинно отрекся от мира, и служит Богу. Если кто, получив приказание, ропщет, то явным образом лишается награды за послушание, а кто с готовностью выполняет приказание, тот сохраняет светлою лепоту души. Если кто, когда подают ему совет, отвращается и, осуждая советника, безумно восстает против него, то отталкивает он от себя Христа, и остается без всякой пользы. Такими мыслями все мы, братия, должны украшаться и ополчаться. Потому будем внимательны к себе самим, возлюбленные мои братия, чтоб чрез плотския страсти не лишиться нам вечных благ. Увы мне! какие утехи и какое наслаждение уготовано нам; и нет подвизающегося, нет вожделевающего! Напротив того, предпочитаем мы настоящее, временное, непостоянное; а вечных оных благ и на мысль себе не приводим. Какое ослепление! Какой вражий обман! Увы мне! Какие мучения уготованы в наказание подобным мне грешникам, живущим нерадиво; и нет боящегося и трепещущего, но как бы пустословием почитаем внушаемое нам, увеселяясь страстями тела; потому что связаны мы ими, как железными цепями, и не противоборствующего, но связуемые радуемся! О всегубительные козни нечистого змия! Как помрачил он умы всех, чтобы думать нам превратно и вредное возлюбить паче будущих благ!

Приидите и приступите, сыны света, слышите благословенныйц и блаженный глас Спасителя нашего, говорящий нам: "приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство" небесное (Мф. 25:34)! Смотрите, возлюбленныи мои, никто из вас да не лишится блаженного сего наследия. Ибо, вот уже "при дверях" (Мф. 24:33)! Снисшел к нам Свет от Света, и озарив нас, воззвал ко свету. Снисшел к нам, соделавшись подобным нам, чтобы нас соделать подобными Себе. Бессмертный снисшел к смертным, и сделав их бессмертными, опять восшел к Отцу. Ныне же грядет во славе благословеннго Отца судить живых и мертвых. Путь жизни стал для нас исполнением света и славы, чтобы мы во свете шествовали им к тцу. Приидите, возлюбленные, вступим на путь, какой показал нам Господь, чтоб в радости достигнуть нам Царства Его. Потому возьмем с собою, что нужно на дорогу, и елей в сосудах своих, потому что расстояние пути сего не малое. Препоясав чресла свои чистотою и истиною, как люди, ждущие своего властелина, возьмем светильники свои, и будем мужественно бодрствовать; потому что в ожидании с небес принять Господа своего. Не воздремлем, чтоб не угасли светильники наши. Ибо внезапно раздастся этот вопль: "вот, жених идет, выходите навстречу ему" (Мф. 25:6), все любящие Его и уготовавшие себя увидеть Его во славе. Всех возлюбивших Его исполнит Он радости в светлом и вечном оном чертоге. Итак, смотрите, друзья мои, смотрите, чтоб, когда раздастся сей "вопль," не оказаться кому-либо из вас с светильниками померкшими, не имеющим елея, и как облаченному в печальную одежду, не быть осужденным во тьму кромешнею, на нескончаемое и вечное наказание, "где плач и скрежет зубов" (Мф. 25:30).

Если здесь вознерадим, возлюбленные мои, то не будем иметь оправдания в страшный оный день. Не найдем и предлога к извинению грехов своих. Ибо, по сшествии к нам Господа и Спасителя нашего, всякий предлог у нас отнят: потому что Он даровал нам жизнь вечную. Мы были врагами, и Господь наш - примирение наше: были земными, а стали небесными; были смертными, и стали бессмертными; были сынами тьмы, и стали сынами света; были пленниками, и обретены; были рабами греха, и освобождены; были погибшими и расточенными и собраны; были немощны, и исцелены; были непомилованными и помилованы; были грешными и спасены; были прахом и пеплом, и стали сынами Божиими; были обнаженными и прикрыты; стали даже наследниками Сына Божия. Все сие даровал нам Господь наш, нисшедши на землю и ради нас воплотившись.

Итак возлюбленные мои, свергнем с себя всякую заботу и попечение о сем суетном и преходящем веке, и с великим усердием и рачением послужим Ему единому; потому что Он наш Господь и Владыка. Вот день Его подлинно близок, и пришествие Его несомненно постигло нас. Приидите же, друзья мои, приуготовим себя, и станем бодрствовать, ожидая Господа нашего, бессмертного Жениха. Вот воссияет Он! Вот уже идет! Но не прошло много - день приблизился, Сыны Света, поспешите ко Свету. Выходите с радостию, стретайте свет нашего Господа, покажите Ему свои добродетели, принесите Ему свои подвиги, свои слезы и все скорби, какие претерпели вы из приверженности и любви к Нему! Не ленитесь, не медлите. Потерпите еще немного, и никто из вас да не озирается вспять, но возведите взор горе, на эту пренебесную красоту, на эту радость бессмертного Жениха, чтоб душа ваша насытилась славою созерцания Его, светлостию и благообразием Его.

Воздержанный да не малодушествует; потому что трапеза царствия ожидает его. Жаждущий да мужается, ибо уготованы ему райские утехи Кто бодрствует, поет, молится, плачет, тот да крепится; потому что утешат его приятности брачного чертога Господа его. Итак, зная все сие, ничего не будем преобретать себе на земле, братия моя возлюбленная; потому что и в тот день каждый из нас должен показать, какую добродетель приобрел он здесь, или какие труды, или какой подвиг, или какое бдение. Потому, братия моя, когда мученики покажут язвы своих страданий и мучений, а подвижники - свой подвиг, воздержание, терпение, свои скорби, свою нестяжательность и свои слезы, тогда чем похвалятся беспечные и ленивые, без пользы погубившие жизнь свою? Подлинно, горе им, что были беспечны! Горе им, что были небрежны! Приидите же, друзья мои, приидите потрудимся; приидите, припадем к Нему; без стыда будем плакать и проливать пред Ним слезы день и ночь в молитве своей, в псалмопении своем, чтоб дыровано было нам просвещение души к уразумению козней врага - противника нашего, которому ненавистно все прекрасное! Ибо он ставит на пути преткновения, соблазны, вред, рассеянность века сего, плотское удовольствие, надежду на долговременность настоящей жизни, боязнь во время подвига, леность в молитвах, сон и плотское успокоение во время псалмопения. Но сколько он рачителен, столько мы беспечны. И чем больше он злоухищряется, тем больше мы небрежем, хотя знаем, что дни наши сокращены, время течет, и Господь славы грядет в благолепии красоты Своей, и с страшною силою царствия Своего, воздать каждому по делам его.

Боюсь, возлюбленные, чтоб на нас не исполнилось слово Господне: "когда увидите Авраама, Исаака и Иакова и всех пророков в Царствии Божием... И придут от востока и запада, и севера и юга, и возлягут в Царствии Божием"; "а себя изгоняемыми вон," "во тьму внешнюю" (Лк. 13:28:29; Мф. 8:11:12).

Святый Апостол, говоря о служителях Божиих, приводит во свидетельство сии слова: "во время благоприятное Я услышал Тебя, и в день спасения помог Тебе" (Ис. 49:8). И сам он присовокупляет к сему: "вот, теперь время благоприятное, вот, теперь день спасения" (2 Кор. 6:2)! Вот и я свидетельствую вам, что настоящие дни суть дни искупления; что сие время как бы небесного врачевания, когда мы можем исцелиться от всех греховных ран, и омыть нечистоту всех пороков наших, если с верою будем молить Врача душ наших, чтобы заповеди Его, преданные нам для исполнения, не остались пренебреженными нами. Ибо немощный тогда только врачуется от своей болезни, когда со всем тщанием исполняет предписания врача; а если будет поступать вопреки его предписаниям, то виною усилевшейся болезни делается уже не врач, но ослушник его наставлений.

Врач наш есть Господь Иисус Христос, Который сказал: "Я умерщвляю и оживляю, Я поражаю и Я исцеляю" (Втор. 32:39). Подлинно, Он некоторым образом прежде убивает, а потом животворит. Сперва, посредством крещения, Он умерщвляет в нас смертоубийство, прелюбодеяния, злодеяния, хищения, и чрез то, сделав нас как бы новыми людьми, оживотворяет уже вечным бессмертием. Посему, чрез омовение крещением, мы умираем греху, возраждаемся к жизни, как учит святый апостол: вы "умерли для греха" так, что и жизнь ваша сокровенна со Христом; вы "крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились" (Рим. 6:2:4). Точно, мы некоторым образом умерщвляемся тогда, когда перестаем быть тем, чем прежде были. При новом образе благочестия, в одном и том же человеке действует и смерть и жизнь: именно в нем умирают греховные вожделения, а добродетели оживают. В одном и том же человеке умерщвляется нечестивое и оскверненное, дабы возродилось благосердое и чистое; - погибает беззаконное и невоздержанное, дабы произошло целомудренное и трезвенное. Так-то умерщвляет Господь, чтобы оживить; так-то убивает, дабы явить помощь; так-то наказывает, чтобы исправить! В этом и состоит вся Его строгость относительно людей, что Он хочет, чтобы наказывались в них грехи, а душа спасалась; чтобы истреблялись гнусные пороки, а благие добродетели возрастали. Многие из обращенных таким средством к Богу столько преуспели на поприще лучшей жизни, до того исправились, что, видя их, можно думать, будто сии лица вновь родились, хотя лица их и не потерпели изменения. Ибо то, чем мы были прежде, до такой степени умирает, потребляется и исчезает в нас, что, по видимому, вновь родилось то, чем мы стали после. Почему это второе рождение служит знаком, что прежняя жизнь уже кончилась.

Но первое предписание его состоит в том, чтобы, в продолжение сих сорока дней, мы усердно подвизались в посте, молитве и бдении. Ибо пост умерщвляет телесную похоть; молитва питает благочестивую душу; бдения отражают диавольские козни. И если настоящее время проведено будет в соблюдении сих заповедей; то душа, по крещению, обновляется в силах чрез излияние на нее Святаго Духа, и все, что изсушено в ней жаром различных болезней, освежается росою небесной благодати, а потому, отлагая повреждение ветхого человека, она преобретает вновь свойство юности. И сколь удивительно, что в одном и том же человеке грехи заменяются святостию, беззаконие праведностию, старость младенчеством. В новом образе рождения совсем иным делается человек возрождающийся, хотя он тот же самый который прежде грешил. Илия, после сорокадневного непрерывного поста, удостоился прекратить долговременную и ужасную засуху, бывшую во всем мире и обильным небесным дождем утолить палящую жажду земли А это, как известно, служило прообразованием для нас т.е. что после сорокадневного поста небесный дождь напоит свыше и нашу жаждущую землю духовными каплями крещения, и что струи спасительной купели рязмягчат долговременную сухость в сердцах язычников. Ибо кто не орошен благодатию крещения, тот действительно терпит сухость и зной в душе своей. Проведя в посте сорок дней и ночей, святой Моисей удостоился беседовать и пребывать в одном месте с Богом и принять от руки Его заповеди закона (Исх. 34:28). Ибо хотя человеческое естество отдаляло его от лица Божия, но сила поста приводила его в ближайшее общение с божеством. Частый пост, - это есть доля совершенств в нас Божиих; потому что Сам Бог всегда постился. А в ком усматривает Он более своих дел; к тому наипаче бывает близок, и становится его другом, как говорит Писание: "И говорил Господь с Моисеем лицем к лицу, как бы говорил кто с другом своим" (Исх. 33:11). Посему и Господь Иисус Христос прежде, нежели прославил Себя воскресением, провел в посте сорок дней и ночей, дабы показать что жизнь человеческая поддерживается не одним хлебом.

В книге Деяний апостольских мы читаем, что благочестие народа под смотрением апостолов было столь велико, и первое христианское общество так процветало, что, приняв веру, никто уже не берег для себя своего дома и ничего не почитал своим, но, по праву братства, все у них было общее. Те, кои исповедовали одну веру, имели между собою общение и в жизни, т. е. у кого была одна вера, у тех было одно и имущество, и у кого Христос был общий, у тех были общи и самые издержки. Ибо мужи благочестивые считали преступлением не делать участником в своем имуществе того, кто участвовал с ними в благодати. А посему они, как братья, всем пользовались вместе. Братство во Христе несравненно лучше, чем братство по плоти: братство по плоти состоит только в телесном сродстве; а братство во Христе - в единомыслии и единодушии, как написано: "у множества же уверовавших было одно сердце и одна душа" (Деян. 4:32).

Посему тот истинно брат, кто сходствует с нами не столько по телу, сколько по душе. Тот, говорю, есть истинный брат, у кого с братом один дух и одна воля. Итак братство во Христе (как я уже сказал) лучше братства по плоти. Братья по плоти иногда бывают в вражде друг с другом; а братья во Христе постоянно мирны между между собою. Те иногда с завистию разделяют между собою общее достояние, сии всегда с радостью жертвуют друг другу и своею собственностию. Первые нередко презирают в обществе и родного; а последние часто принимают к себе и чужого. Таково-то (как я уже сказал) было во время апостолов благочестие христиан, что никто из них не называл собственного дома своим, никто ничего не присвоял себе, как говорит святый Лука: "и никто ничего из имения своего не называл своим, но всё у них было общее" (ст. 32). Посему-то между ними не было ни одного бедного. Итак блажен тот народ, имея много богатых во Христе, не имел ни одного бедного в "настоящем" веке, и который, помышляя о богатстве вечном, освобождал братию свою от временной нищеты. Ибо продавали, как говорит Писание, поместья и домы свои, и цену проданного полагали к ногам апостолов, чтобы доставлять каждому, в чем кто имел нужду (ст. 34:35). Видите веру святых мужей, как они для Христа лишались всего имения и ничего не оставляли себе. Ибо не заботились, чтобы самим не быть голодными, но заботились, чтобы не алкал другой.

Для разумеющих, важное поучение в нынешнем чтении евангельском. Вот является Господь; Его видят, и не знают. Учитель шествует с учениками по пути, и Сам Он есть путь; но не шли по пути, Господь нашел их уклонившимися от пути. Ибо когда был с ними до страдания, все предсказал им, о страдании, о смерти, и о тридневном воскресении Своем; все предсказал, но смерть Его была для них забвением. Когда узрели Его висящем на древе, так возмутились, что забыли Его учение, не ожидали Воскресения, не помнили обетования. "Мы," говорят, "надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля" (Лк. 24:21). Вы надеялись, ученики! теперь, значит, не надеетесь? Вот Христос живет, а надежда в вас мертва. Истинно Христос живет. Но живущий обретает сердца учеников мертвыми. Очам их Он и явился и не явился, был видим и скрывался. Ибо как не был видим, когда они слышали Его воспрошающего, и на вопросы ответствовали, когда шел Он с ними, как спутник, и вместе был вождем их? Видели убо Его, но не познавали. "Глаза их," сказано, "были удержаны, так что они не узнали Его" (Лк. 24:16). Не удерживались очи, да не видят, "были удержаны, так что они не узнали."

Где же, братие, угодно было Господу быть познанным? В преломлении хлеба. Благо нам! ломим и мы хлеб, и познаем Господа. Там, а не другом месте восхотел Он быть познанным для нас; ибо знал, что мы не будм видеть Его во плоти, но будем вкушать Его плоть. Итак всякого верного, кто не тщетно именуется христианином, кто ходит в церковь не попусту, кто внимает слову Божию со страхом и упованием, да утешит (того) преломление хлеба. Отсутствие Господа не есть отсутствие; имей веру, и с тобою Тот, кого не видишь. - Они, когда потеряли веру, потеряли и надежду, Шли мертвые с живым, или мертвые с самою Жизнию. С ними шла Жизнь, но в сердцах их небыла обновлена жизнь. Хочешь же ли ты иметь жизнь? Поступи так, как поступили они, да познаешь Господа. Ученики приняли Его для угощения. Господь казался идущим в дальний путь, а они удержали Его, сказав Ему, когда дошли до своего места: "останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру" (Лк. 24:29). Удержи и ты странника, если хочешь познать Спасителя. Что отнято неверием, возвращено гостеприимством. Господь убо явил себя в приломлении хлеба. Научитесь же, где искать Господа, научитесь, где быть с Ним, где познать Его, когда ядите. Разумеющие знают нечто лучшее в нынешнем чтении, нежели неразумеющие. Отошел от них телом Тот, кого они содержали верою. Так удалился Он телом и от всей Церкви, и взошел на небо, да созидается вера. Ибо если ты знаешь только то, что видишь, то где вера? А если веруешь и тому, чего не видишь, то увидя возрадуешься. Да созидается вера, ибо возвратится видение. Придет тот, чего не видем, придет, братия придет; но смотри, каким тебя найдет. Придет то, о чем говорят: где оно, когда, как существует? Когда будет, когда придет? Будь уверен, - придет, и придет, хотя бы ты не хотел того. Горе тем, кои не веровали, - тогда будет великий страх; но велика радость для тех, кои веровали: возрадуются верные, постыдятся неверные. Верные скажут: благодарим Тебя, Господи; истинно то, что мы слышали, истинно, чему верили, чего надеялись, и что зрим теперь. Но неверные скажут: где то, почему мы не верили? Где то, почему, что читали нам, почитали мы неправдою? Да восхвалятся убо те, кои не видят и веруют; ибо когда увидят возрадуются. Для нашего спасения восприял Господь плоть, во плоти приял и смерть. Воскресши же в третий день, более не умирает: прияв паки существо плоти, первый показал нам пример нетленного Воскресения. Потом, возшедши к той же плоти ко Отцу, седит одесную Бога, имея общение властию в суде Отца, а мы чаем пришествия Его на суд живым и мертвым. Да веруем убо и о себе, что примем от самой персти ту же плоть, те же кости, тоже, и на всегда устройство членов. Все воскреснем, но не все возрадуемся. "Ибо наступает время" говорит Господь "в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло - в воскресение осуждения" (Ин. 5:28:29).

Евангелие, как живое слово Божие, проникающее в глубину души и судящее самые тайные помыслы сердца, доступно для всех нас; оно не говорит никому лично, если только человек не относит к себе слов его. Оно предложено нам, как зеркало, в котором мы можем видеть самих себя, и если однажды заметим в себе что-нибудь нечистое, то должны тщательно стараться, чтобы другой раз мы могли без стыда увидеть самих себя в оном. Евангелие повествует, что некогда за Иисусом Христом следовало множество людей, и что Он, обратившись, начал говорить им: но все сказанное им, относится и к нам, хотя нас тогда не было. Потому что и мы веруем в Того, Кого они видели, и мы исповедуем Того, на Кого они взирали. Итак, приникнем в евангелие,и послушаем, что говорит Иисус народу, и, как я заметил, посмотрим в оном на самих себя, и если заметим на нашем лице недостаток какой-нибудь красоты, приятной для Бога, то постараемся приобрести оную. Если для сего мало наших собственных сил, призовем Его на помощь. Он преобразует, что образовал, пересоздаст, что сотворил, и соделает совершенным свое творение. Вот, что говорил Он народу: "Ибо кто из вас, желая построить башню, не сядет прежде и не вычислит издержек, имеет ли он, что нужно для совершения ее, дабы, когда положит основание и не возможет совершить, все видящие не стали смеяться над ним, говоря: этот человек начал строить и не мог окончить? Или какой царь, идя на войну против другого царя, не сядет и не посоветуется прежде, силен ли он с десятью тысячами противостать идущему на него с двадцатью тысячами? Иначе, пока тот еще далеко, он пошлет к нему посольство просить о мире." Сии два подобия Он заключил так: "так всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником" (Лк. 14:28-33). Он не сказал, что одни отрекающиеся от своего имения могут быть Его учениками. Но поелику Свящ. Писание свидетельствует, что все христиане суть ученики Христовы: "ибо один," говорит оно, "у вас Наставник - Христос" (Мф. 23:10): посему только тот отрицается быть учеников Христовым, кто не признает Иисуса Христа своим Учителем. Я, беседуя с вами, не могу назваться вашим учителем, потому что Иисус Христос есть общий наш Учитель, коего кафедра - на небесах; в Его имя мы сходимся в одно собрание, где и вы и мы бываем только соучениками; но мы делаем вам увещания, как обыкновенно поступают старшии в собрании. "Столп и имение," как обыкновенно, "вера и терпение." Столп есть вера, терпение составляет имение. Если кто не может терпеливо переносить несчастия в жизни, у того нет имения. Злой царь с двадцатью тысячами есть диавол, а царь с десятью тысячами есть христианин. Один - против вдвое сильнейшего, истина - против лжи, простота - против лукавства. Имей простоту сердца, не будь лицемером, который говорит то, а делает другое, и победишь лукавого, который иногда "преобразуется во ангела светла." В чем же состоит эта простота. всегда твердая и непоколебимая? - В том, если ты совершаешь подвиги самые трудные. Я сказал, что слово Божие не говорит никому лично. Так, в нем сказано: "всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником" (Лк. 14:33). Многие исполнили сию заповедь и пришли в скудость, прежде нежели настало времягонений, и, отказавшись от всего мирского, последовали за Христом. Таковы, например были апостолы, которые сказали Иисусу: "вот, мы оставили все и последовали за Тобою" (Лк. 18:28). Конечно, они не оставили никаких богатств, потому что все были бедны, но важное пожертвование их состояло в том, что они истребили в себе все плотские пожелания.

Апостолы сказали сии слова Иисусу Христу в то время, когда с печалию вышел от Него богатый юноша, услышав от Него, как от истинного Учителя, совет, каким образом можно наследовать вечную жизнь. Он однажды пришел к Господу и сказал Ему: "Учитель благий! что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную?" (Мф. 19:16)? Я думаю, что он среди величайших богатств беспокоился и сох, вспоминая о смерти, поелику знал, что ничего не может взять с собою в могилу, что он среди изобилия и роскоши стенал, чувствуя духовную нищету. Вероятно, смотря на свои богатства, он так рассуждал с собою: "они хороши, приятны для взора, утешают меня и услаждают; но когда придет последний час, тогда все должно оставить; тогда нельзя будет ничего взять с собою. По смерти тела останется жизнь души и одна совесть. Если сия жизнь будет для меня не жизнию, но второю смертию, то она будет весьма мучительна. Нет ничего хуже той смерти, после которой настанет смерть вечная." Когда он все сие представил себе среди изобилия земных благ, тогда явился к Господу. Он говорил сам себе: "если я, насладившись сими благами, наследую и вечную жизнь, то кто будет счастливее меня?" Посему он с беспокойством спросил Иисуса: "Учитель благий! что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную?" Иисус отвечал ему: "что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог" (17); т. е. один Бог может сделать тебя блаженным. Богатства, которыми обладают люди, суть блага; но не делают нас добродетельными. Ибо, если бы они делали нас таковыми, то каждый был бы тем добродетельнее, чем он богаче. Но, если мы видим, что многие чем больше собирают богатства, тем бывают порочнее, то без сомнения, должны искать других благ, которые сделали бы нас добродетельнее. Таковые блага, которые не могут быть уделом порочных, суть: справедливость, благоговение к Богу, умеренность, страх Божий, любовь к Богу, и, наконец, сам Бог. Мы должны искать сего блага;но не получим его, если не презрим оных.

Если Евангелие не говорит ни вам, ни нам лично, то я говорю вам и увещеваю вас, братие, словами апостола: "время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие; и плачущие, как не плачущие; и радующиеся, как не радующиеся; и покупающие, как не приобретающие; и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего" (1 Кор. 7:29-31). Когда апостолы оставили все свое имение, тогда апостол Петр сказал: "вот, мы оставили все." Что оставил ты, святый Петр? Одну лодку и одну сеть? Я оставил весь мир, отвечает он, который не оставил мне ничего. Обыкновенно, бедные, хотя не имеют богатства, но сильно желают оных. А Бог смотрит не на имение, а на пожелания. Он судит волю, которую тайно испытывает. Посему-то апостолы оставили все, совершенно оставили весь мир, презрели все, чего могли бы надеяться в оном, и последовали за Его создателем, с твердою верою в Его обетования. В последствии многие сделали тоже самое. И не удивительны ли, братие мои, кто это сделал? - Те, которые вознесли Господа на крест. Когда Господь вознесся на небо, и, спустя десять дней, ниспославши Святого Духа, исполнил свое обетование, тогда ученики Его, принявши сего Духа, начали говорить на языках всех народов. Многие иудеи, бывшие в Иерусалиме, слушая их, удивлялись дару благодати Божией; когда они в изумлении рассуждали между собою, каким образом это случилось, тогда услышали от апостолов, что это произвел Духом Своим Тот, которого они распяли, надеясь достигнуть чрез это спасения. Когда иудеи отчаивались получить прощение в таком злодеянии, которое вознесло Господа всей твари на крест, и в этом отчаянии утешены были апостолами надеждою помилования, то, продавши все свое имение, положили деньги к ногам апостолов, и сделались тем добродетельнее, чем сильнее поражены были страхом. Чрезмерный страх удалил их от прелестей мира. Так поступили умертвившие Господа; так же в последствии поступили, и ныне поступают, многие. Мы знаем это, видим примеры, утешаемся и радуемся, что слово Божие не остается бесплодным в тех, которые с верою слушают оных. А некоторые, хотя и не поступили так, однако же с наступлением гонений заслужили похвалу; потому что пользовались миром, "якоже не требующе." Не только люди простые, ремесленники, бедные и неимущие, но даже многие весьма богатые люди, сенаторы и знатные жены во время гонений отказались от всего, чтобы "создати столп," и простотою веры и благочестия победить лукавого.

Итак Господь, увещевая к мученичеству, сказал всем: "кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником " Я спрошу тебя, христианин: если бы я сказал тебе тоже, что сказано было богатому юноше: "пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй" за Иисусом Христом (Мф. 19:21), то, без сомнения, и ты сделался бы так же печален, как и оный юноша? Однако же, сии слова относятся собственно к тебе. Ужели, при чтении Евангелия, ты можешь заградить слух, чтобы не слышать, что оно говорит тебе для твоего спасения? слушай: "кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником." Рассуди: ты сделался верующим и принял крещение. Ты не отрекся от своего мнения; но я спрошу у тебя о твоей вере: как тверда она? Вот приближается опасное время для твоей веры. Тебе скажут: если ты будешь упорствовать, то мы лишим тебя всего имения. Если ты скажешь: пусть лишат меня имения, я не отступлю от веры; то ты в самом деле имеешь веру и отрекся от всего; потому что, обладая имением, ты не прельщаешься к оному; а грех состоит не в обладании благами мира, но в чрезмерной любви к оным. Впрочем теперь еще нет гонений; чем же ты докажешь обет, данный Господу? Без сомнения, ежедневными делами. Что, если какой-нибудь человек сильный, который может повредить тебе, будет убеждать тебя, с угрозами произнести ложное свидетельство? Он не скажет тебе: отрекись от Христа, потому что ты на это не согласишься. Он иначе будет искушать тебя,и при том тем, чем ты и не думал, что и не предполагал. Произнеси,скажет он, ложное свидетельство; если же не произнесешь, я подвергну тебя различным несчастиям. Он будет угрожать тебе изгнанием, даже смертию. В сем-то случае и докажи твою веру. Если ты произнесешь ложное свидетельство, то отречешься от Христа. Он сказал: "Я есмь путь и истина" (Ин. 14:6); посему, если ты отречешься от истины, то отречешься и от Христа. Но что может сделать тебе человек сильный? Положим, что он сделает тебя бедным; но ужели ты будешь чувствовать бедность, если Бог будет с Тобою? Положим, что он будет угрожать тебе еще большим несчастием, именно: смертию, ты, конечно, понимаешь важность этой угрозы, но понимаешь ли, что сам делаешь? Тебе угрожают телесною смертию, но "клевещущие уста убивают душу" (Прем. 1:11). Ты и твой гонитель - люди смертные по телу, но бессмертные по душе; оба вы живете во времени, как пришельцы и странники на земле. Он угрожает тебе смертию, не зная того, что, может быть, умрет прежде, нежели исполнит свою угрозу. Положим даже, что он и успевает исполнить оную; но посмотрим, кто больше повредит тебе, сам ли ты, или он? Он поднимает меч,чтобы убить твое тело; а ты заносишь лживый язык для убиения души твоей. Который меч поражает сильнее, убивает жесточе и проникает глубже? Его до костей, а свой до сердца. Ты потеряешь все, если потеряешь свое сердце. "Уста лжущая убивают" не тело, но "душу."

Мы вспоминаем ныне великий подвиг седьми братий и их матери. Каков этот подвиг, братие мои! Сравните с сим святым зрелищем те, на которые вы смотрите в театрах. Сии оскверняют зрение, а то очищает сердце. Здесь зритель заслужит похвалу, если будет подражать виденному; а там навлечет на себя бесчестие и подвергнется осуждению, если будут поступать, как лицедей. Я люблю мучеников, с удовольствием смотрю на их подвиги, внимательно слушаю, когда читают об их страданиях. Вспоминая подвиг свв. Маккавеев, коих победу мы прославляем ныне, я хочу побеседовать с вами о театральных зрелищах. Братие! В нашем городе больше, нежели во всех смежных городах, упала нравственность от чрезмерного любострастия. Не краснейте; только у вас этот порок сделался продажным. Ужели вам приятно вместе с хлебом, вином, маслом и животными, торговать и пороком? Может быть, для такой бесчестной купли приедут сюда иностранцы; если спросят их: чего вы ищете? Они скажут: актеров и блудниц. Ужели вы надеетесь найти в этом свою славу? Что касается до меня, то я не знаю, какое бесчестие может быть больше сего. Поистине, братие, с прискорбием напоминаю вам что соседние города осудят вас пред лицем целого мира в день судный. Всяк, кто хочет представить другому худой пример, указывает на вас. Но вы, может быть, скажете: мы живем подобно карфагенянам; как в Карфагане есть люди святые и благочестивые, так и в нашем городе их много, чтобы оправдать себя заслугами других. Но а Карфагене так поступают только иудеи и язычники, а у нас - христиане. С великим прискорбием говорю сие. Ужели никогда не исцелится рана моего сердца вашим исправлением? Я знаю ваш и другие города, знаю, как они обширны и многолюдны, и вижу большое различие в нравах жителей. Все вы известны тому, кто поставлен у вас проповедником слова и совершителем таинств.

С прискорбием сердца обличаю вас, братие, но если бы не обличал, то подвергся бы одинаковому с вами осуждению. Да благоволит Господь Бог наш, чтобы в последствии я слышал об вас одно доброе и, в надежде на Его милосердие, утешался вашим исправлением. Ибо, после великой печали гораздо сильнее бывает ваша радость. Аминь.

Беседа "На день Вознесения Господня.

"Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет" (Мк. 16:16). На это конечно каждый из вас скажет: я верую, следовательно спасен буду. Он и не солжет, если только доказывает свою веру делами; ибо та вера истинна. которая не опровергает своих слов жизнию. Посему-то апостол Павел о некоторых верующих говорит, что "они говорят, что знают Бога, а делами отрекаются" (Тит. 1:16); а апостол Иоанн говорит: "кто говорит: я познал Его, но заповедей Его не соблюдает, тот лжец, и нет в нем истины" (1 Ин. 2:4). Если это так, то в истине веры должен удостоверять нас образ жизни нашей, и мы тогда только можем назваться истинно верующими, когда на деле исполняем данные при крещении обещания отрещись сатаны и всех дел его, и всего служения его; да посему каждый из нас да обратит тщательное внимание на самого себя: и ежели кто после крещения сохранил все обещания, тот есть истинно верующий; а ежели кто не соблюл своего обещания, обратился на дела беззаконные и сердцем своим устремился к удовольствиям мира, тот должен оплакивать свои согрешения. Ибо премилосердный Господь приемлет в число верующих и того, кто обращается от пути заблуждения к истине. Он, принимая всех истинно-кающихся, заглаждает Своим милосердием всякое беззаконие наше.

"Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы" (Мк. 16:17:18). Ежели вы, братия любезные, не творите тех знамений, кои были необходимы при начале Церкви Христовой; то по сему одному не исключайте себя из числа верующих. Чудеса нужны были только для распространения веры, подобно как и мы; насаждая дерева, дотоле только поливаем их водою, пока они укоренятся; а когда они вырастут и пустят глубоко корни свои в землю, то перестаем их поливать. Посему апостол Павел говорит: "итак языки суть знамение не для верующих, а для неверующих" (1 Кор. 14:22). Впрочем и мы обладаем этими знамениями и чудесами, только в духовном смысле; ибо св. Церковь не перестает и ныне духовным образом тоже делать, что делали апостолы видимым образом. Так, когда священники, при заклинании нечистых духов, возлагают руки на верующих, то они благодатию Христовою, подобно Апостолам, изгоняют бесов; равным образом когда верующий, оставляя мирские разговоры беседует о духовном, говорит о таинствах Церкви, воспевает хвалебные песни во славу Творца, то что иное он делает, как не новыми языки глаголет? Кто благими своими советами искореняет в сердце брата своего злобу, тот змия вземлет; кто, слыша худые советы, не следует им, тот хотя и смертное испивает, но оно не вредит ему; кто всеми мерами содействует еще неутвержденному в благочестивой жизни ближнему своему, и примером своей добродетельной жизни утверждает его в благочестии, тот как-бы на недужные возлагает руки, да здравы будут. Польза, какая происходит от таких духовных чудес, так-же важна; и эти чудеса еще спасительнее, потому что врачуют не тела, а души. При помощи Божией и вы, братия, можете творить их, если захочете. Между тем одни внешние чудеса не могут сообщить живота вечного производящим оныя; ибо видимыя чудеса иногда свидетельствуют о святости чудодеющего, но не делает его святым, между тем как чудеса духовные, действуя на сердца не только доказывают святость жизни, но и производят ее. Первое могут творить и злые люди, а последние творить предоставлено одним добродетельным; посему-то Спаситель сказал: "многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие" (Мф. 7:22). Посему, возлюбленная братия, не домогайтесь тех знамений, кои могут творить и нечестивые; но взыщите знамений любви и благочестия; они хотя не видимы, но весьма действительны, и Господь в будущей жизни воздаст за них праведное воздаяние в той мере, как они не вознаграждаются славою от людей в настоящей жизни.

"И так Господь, после беседования с ними, вознесся на небо и воссел одесную Бога" (Мк. 16:19).

При сем не излишне обратить внимание на то, почему Марк сказал о Господе, что Он "воссел одесную Бога"; а первомученик Стефан видел Его одесную Бога стояща (Деян. 7:56); т. е. почему Евангелист Марк говорит, что Он сидит, а Стефан, что Он стоит? Для разрешения сего предварительно заметьте, что седение принадлежит судии, а стояние помощнику; посему Евангелист Марк описывает Господа седящим, что Он после Своего вознесения явится во всей славе Своей, яко Судия. ибо Спаситель, вознесшись на небо, восприял над всем суд; а Стефан потому видел Его во время мученического своего подвига стоящим, что Он помагал ему, ибо, чтобы победить неверие мучителей, Спаситель сам ратовал за Стефана, своею благодатию.

Итак, возлюбленная братия, всем сердцем последуем туда, куда Он вознесся с плотию. Отринем всякое пристрастие к земным предметам, и имея участие в небесных селениях, не будем искать на земле блаженства. Но мы особенно должны помнить, что Господь, Который ныне с кротостию вознесся на небо, некогда явится в грозном виде, и чему теперь поучает с кротостию, того востребует некогда с строгостию; посему не будем презирать данного на покаяние времени; не станем не радеть о самих себе, пока есть время, потому что Спаситель нам на страшном суде Своем тем строже будет требовать от нас отчета, чем более ныне долготерпит нам. О сем обстоятельстве, братия, непрестанно помышляйте, никогда не выпуская его из памяти. Пусть волны житейского моря возмущают дух ваш; вы укрепитесь в уповании небесного отечества, и утвердите ум ваш в истинном свете. Ныне Господь вознесся на небеса; будем чаще внимательнее размышлять о том, чему нас научает вера. Если немощь плоти еще удерживает вас на земли, то по крайней мере любовию последуем за Спасителем нашим. Желание ныне исполнит во благих Сам Господь Иисус Христос, Ему-же, вкупе со Отцем и Св. Духом, честь и слава во веки веков. Аминь.

Поучение одиннадцатое. (В сокращении). О том, что должно стараться скорее отсекать страсти, прежде нежели они обратятся в злой навык души.

Внимайте, умом нашим, братия, в свойстве вещей, и берегитесь, чтобы не вознерадеть, ибо и малое нерадение подвергает нас великим опасностям. Пошел я недавно к одному брату, и найдя его изнемогшим от болезни, беседовал с ним и узнал, что он только семь дней пробыл в горячке, и вот прошли другие сорок дней, а он еще не находит в себе крепости... Семь дней был болен сей смиренный, и вот сколько прошло дней, а он еще не находит покоя и не может укрепиться. Так бывает и с душею: иной согрешает немного, а сколько времени проводит он потом, проливая кровь свою, пока исправит себя. Но в телесных болезнях находим мы различные причины: или врач неискусен и дает одно лекарство вместо другого; или что больной ведет себя беспорядочно и не исполняет предписаний врача. В отношении же души бывает иначе. Мы не можем сказать, что врач, будучи неискусен, не дал надлежащего лекарства. Ибо врач душ есть Христос, Который все знает и против каждой страсти подает приличное врачевство: так против тщеславия дал Он заповеди о смиренномудрии, против сластолюбия - заповеди о воздержании, против сребролюбия - заповеди о милостыне, и одним словом, каждая страсть имеет врачевством соответствующую ей заповедь. Итак, нельзя сказать, что врач неискусен; а также и что лекарства стары и потому не действуют: ибо заповеди Христовы никогда не ветшают, но чем более их исполняют, тем более они обновляются. Поэтому ничто не препятствует здравию душевно му, кроме бесчиния души.

1) Будьте тверды в жизни и все терпите: ибо за это вечное блаженство, которого когда сподобитесь, еще пожалеете, что не потерпели больше.

3) Кто иначе себя имеет, тот порабощен страстям и зверонравен; а кто таков, тот Ангел есть.

2) И что увидим в оный страшный день явления Господа нашего Иисуса Христа, когда явно придет Он с бесчисленными мириадами Ангелов и Архангелов и сядет на престоле страшного судилища, собирая с четырех концев земли все языки и всякое дыхание, открывая дела тьмы и объявляя советы сердечные, вследствие чего одни возьмутся к радости одесную страну Господню, а другие отъидут со стыдом ошуюю, и те введены будут в светлые обители, в рай сладости, в Царство Небесное, а эти отосланы в огнь неугасимый, в пищу червям, на скрежет зубов, тмущую тму, в глубь тартара, в узы неразрешимые и всякие мучения, сообразно с грехами каждого. Тогда те просветятся, как солнце, и начнут радоваться и веселиться полным сердцем, а немолчными песнями прославлять Господа, уразумев, какому благому добре поработали Владыке. - Это мученики, за исповедание Его пролившие кровь, апостолы, Пророки, исповедники, преподобные и праведные; за ними, душевное мученичество показавшие, архиереи, иереи, монахи и миряне, - все в добрых делах, начинаниях и подвигах пожившие. А эти начнут стенать и рыдать, увы! - увы! прилагая, и проклятия за проклятием призывая на свое бессовестие, вяжемые, биемые и поносимые отверженными духами, паче же сами себя осуждая и клеймя, и отчаянием терзаясь, конца не чая нестерпимым мукам, определенным на вечные веки, как изречено в слух их: "и пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную" (Мф. 25:46).

1) Возделание души не требует особого времени и сборов, как возделание земли: оно во всякое время удобно, и сборы все здесь состоят в желании и решимости все недоброе подавлять, а всему доброму благоприятствовать.

2) Не дадим же себе, братие, дни спасения нашего иждивать в бездействии, лености и нерадении, и время жизни нашей проводить без пользы; но вступим в куплю добродетелей, и притяжем богатство небесных благ, умудряясь мудростию, какою умудрялись свв. отцы наши, ни, ни часа не губивше даром, но твердо и напряженно устремлявшиеся к очищению души, к прогнанию страстей и восприятию благих расположений, и не щадя ни трудов, ни потов, единого Бога искавшие от всего сердца. Искали они и обрели, толкали и отверзлось им: - отверзлись им двери любви, врата правды и вход ко Христу путем бесстрастия, вошли и обрели радость и веселие неувядаемые и вечные. - Приидите же, спасаемые, потечем путем отцев наших, соблюдем завещания их нам, сохраним сердца свои чистыми и непорочными. "Не ревнуй злодеям, не завидуй делающим беззаконие, ибо они, как трава, скоро будут подкошены и, как зеленеющий злак, увянут" (Пс. 36:1:2). Не будем смотреть на тех, которых больше, которые однако ж живут нерадиво, но на тех, которые редки, но ревностию ревнуют о спасении и Богоугождении. Таким будем подражать, следами их добродетелей пойдем, их очами станем на все смотреть, их умом о всем рассуждать, их языком говорить, - да и их части сподобимся, блаженной и всерадостной.

Слово сорок второе. Что есть таинство воскресения Христова? Как в нас бывает воскресение Христово, и как вместе с сим воскресение души? - Сказанное во Вторник второй недели по Пасхе.

Братие мои возлюбленные! Пришла Пасха, радостный день Воскресения Христова, вина всякого радования, посещающая нас однажды в год, а для тех, которые понимают таинство Воскресения, бывающая каждодневно и даже непрерывно, - пришла и исполнила сердца наши всяким веселием и неизъяснимым утешением не тем только, что прекратила труд всечестного поста, но паче тем, что явила души наши усовершившимися тем трудом, и призвала всех верных к упокоению и благодарению, как видите. Итак, возблагодарим, братие, Христа Господа, сподобившего нас преплыть море поста и введшего нас с радостию в пристань Воскресения, - возблагодарим все, и тем, которые совершили течение поста добре, в подвигах добродетелей, с усердием и теплым расположением, и те, которые обличились не так мужественными в подвигах, по причине слабосердия и растления душевного. Ибо Он дает и усердным подвижникам венцы и награды, даже гораздо большие, нежели как им следует; Он же опять и к немощнейшим являет снисхождение, яко милостивый и человеколюбивый; потому что смотрит паче на расположение и произволение наших душ, нежели на телесные труды, с какими упражняемся и подвизаемся мы в добродетели, или больше по большей ревности, или меньше сравнительно с усердными по причине немощи тела, - и таким образом по усердию каждого раздает награды и дары Св. Духа, и или делает кого за усердные подвиги знаменитым и славным, или оставляет еще в уничижении, как такого, которому для совершенного очищения потребны еще большие подвиги.

Так Воскресение Христово бывает воскрешением и нас, падших в грех и мертвых. Воскресение и слава Христова есть, как сказали мы, собственное наше воскресение, которое бывает, проявляется и видится в нас посредством Воскресения Его, в нас Им совершаемого. Воскресение же души есть единение ее с жизнию (вкушение жизни). Ибо как тело мертвое, если не примет внутрь себя живой души и не сольется с нею неслиянно, не может быть одно само собою; так и душа не может жить истинною и вечною жизнию сама собою, если неизреченным образом не соединится неслиянно с Богом. Душа, несмотря на то, что невещественна и бессмертна по естеству, бывает мертва и бесчувственна, прежде чем соединится со Христом, прежде чем увидит, что соединилась с Ним и воскресла, прежде чем познает то и восчувствует: так как ни познания не бывает без видения, ни видения без чувства, т. е. прежде видит кто какую вещь, и видя ее, познает, а потом и чувствует. Это говорю в отношении к духовному; а в отношении к телесному бывает чувство и без видения, как например слепой, споткнувшись о камень, чувствует боль. В духовном же, если ум не придет в состояние созерцания, чтобы совершать то, что выше понимания, то не может чувствовать таинственного от того воздействия.

Воскресению Христову верят премногие-многие; но мало таких, которые бы чисто зрели его. Те же, которые не зрят так воскресения Христова, не могут поклоняться Иисусу Христу, яко Господу. Почему священная песнь, которую часто имеем мы в устах своих, гласит: Воскресение Христово, не веровавше, а что? Воскресение Христово видевше, поклонимся святому Господу Иисусу, единому безгрешному. Как же это Святый Дух подвигает нас петь: Воскресение Христово видевше, т. е. что мы видели Воскресение Христово, - когда мы не видели его, так как Христос больше тысячи лет прежде, да и тогда никто не видел, как Он воскрес? Уж не хочет ли песнь церковная научить нас говорить ложь?! Да не будет! Перестань злословить! Напротив, она завещала нам возглаголать сими словами совершенную истину, напоминая о том воскресении Христовом, которое бывает в каждом из нас верных, и бывает не просто, но светоносно, блистая сияниями божества Его и нетления.

Светоносное присутствие Духа показывает на совершившееся в нас воскресение Господне, и еще паче - дает нам благодать видеть Самого воскресшего Христа Господа. Почему и поем: Бог Господь и явися нам; и желая показать второе Его пришествие, прибавляем в след за тем: благословен грядый во имя Господне. Итак, в тех, в которых явился Христос воскресший, всеконечно Он и виден бывает духовно, и видится духовными очами. Ибо, когда приходит в нас Христос благодатию Святого Духа, то воскрешает нас из мертвых, какими бываем дотоле, и животворит, и делает, что мы видим в себе живым Его Самого, бессмертного и нетленного. И не только это, но Он дает нам благодать и такую, что мы ясно познаем, как Он воскрешаетт нас и прославляет вместе с Собою, как удостоверяет все Божественное Писание.

Таковы-то божественные таинства христиан! Такова сокровенная сила веры нашей, которой не видят, и не могут видеть неверы, маловеры, или, лучше сказать, полуверы, которые имеют половинную веру. Неверы, маловеры и полуверы суть, которые не показывают веры своей делами. Без дел и бесы веруют и исповедуют Христа, яко Бог есть. Знаем, нередко вопили бесы, что "Ты Сын Божий" (Мк. 3:11). В иной раз и об Апостолах кричали: "сии человеки - рабы Бога Всевышнего" (Деян. 16:17). А они были рабы Христовы. Но такая вера непомощна ни бесам, ни людям. Иникакой нет пользы от такой веры, потому что она, как говорит Апостол, мертва. "Вера без дел мертва" (Иак. 2:20), как наоборот делам споспешествует вера (Иак. 2:21:22). Почему же мертва такая вера? Потому что тот не имеет в себе Бога животворящего, - что не стяжевает в себе Христа рекшего: "кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим" (Ин. 14:23), чтобы присутствием Своим воскресить из мертвых того, кто стяживает такую деятельную веру, оживотворить его и дать ему видеть Самого Христа, воскресшего в нем и его воскресившего. Вот почему вера без дел мертва, или лучше сказать, мертвы те, которые имеют веру без дел. Истинная же вера в Бога всегда жива и живуща, и животворит тех, которые приступают к ней и приемлют ее с благим произволением. Она и прежде действительного исполнения заповедей Христовых многих привела от смерти в живот и показала им Христа и Бога. И если б они после того пребыли в заповедях Его и соблюдали их даже до смерти, то были бы сохранены сими заповедями такими же, какими в начале стали одною верою. Но как ониизменились в своих расположениях и впали опять в прежние грехи, то и веру потеряли, и праведно лишились истинного духовного богатства, которое есть Христос. Чего да не постраждем и мы, будем, прошу вас, соблюдать, сколько сил есть, заповеди Христовы, чтобы сподобиться и настоящих и будущих благ, т. е. зрения самого Христа Господа. Каковое буди улучить нам всем благодатию Господа нашего Иисуса Христа, Коему слава во веки. Аминь.